1571, 1610, 1812: сколько раз на деле враг «брал» Москву

«Перед Москвой в ожидании депутации бояр». Верещагин В.В. (1891–1892)

В последнее время у наших «друзей» по всему миру, и в особенности среди наиболее рьяных «небратьев», наблюдается резкое обострение маниакально-русофобского психоза на исторической почве. То самоназванный «лидер крымско-татарского народа», не сумевший даже пролезть в нынешний состав Верховной Рады Украины, Чубаров предлагает «отпраздновать 450-летие сожжения Москвы», то депутат литовского сейма с непроизносимой фамилией выступает с идеей устроить торжества по поводу «вступления» в нашу столицу «республиканских польско-литовских войск» в период Смутного времени...

Людям, не слишком сведущим в истории России (а таких, увы, немало не только за рубежом, но и в нашем Отечестве), может и впрямь показаться, что Златоглавую кто только не «брал», не захватывал, не предавал огню и мечу. Не дожидаясь новых изысков по этому поводу, порожденных явно нездоровой фантазией ненавистников нашей страны, стоит, пожалуй, подробно разобраться с теми датами, которые они сегодня пытаются выдать за «исторические вехи», «позорные» для наших предков и славные для их собственных. А заодно – и кое с чем еще, о чем эти деятели предпочитают упорно помалкивать.

«Жгу и пустошу все...»

Именно такими словами начинается, если верить летописям, послание Крымского хана Девлет-Герея, адресованное государю Иоанну Васильевичу, вошедшему в отечественную историю под именем Грозный, в котором он обосновывает свое нападение на Царство Русское. Речь – именно о том самом «сожжении Москвы», с которым сегодня носится Чубаров, пытаясь представить его «великой военной победой крымских татар». Самое замечательное в этом то, что никакой победы не было! От слова «абсолютно». Что было? Трусость, подлость, предательство и зверская жестокость очередных явившихся на нашу землю супостатов. За нее, кстати, им пришлось впоследствии заплатить самой полной мерой, однако не будем забегать наперед. Начнем по порядку. Прежде всего, 1571 год был для нашей Родины не просто неудачным, а, можно сказать, катастрофическим. Несколько лет перед этим ее терзали засухи, неурожаи, эпидемии. Все это, понятно, привело к значительному сокращению населения, в том числе – и той его части, что могла держать в руках оружие. Более того – основная часть русского войска в это время была задействована на длившейся уже больше десятилетия Ливонской войне. Там все начиналось со славных побед, да обернулось тяжким и кровопролитным конфликтом, в котором наша страна увязла намертво. Причина была тривиальна – против попытавшихся вернуть себе выход к Балтийскому морю русских, в самом скором времени объединилась половина «цивилизованной Европы». На наших западных границах появился ядовитый гнойник Речи Посполитой, влезли шведы с датчанами и закончилось все довольно скверно.

Надо отдать должное Ивану Грозному – на восточном направлении он действовал гораздо успешнее. Оставшиеся после крушения Золотой орды грабительские банды мнивших себя «великими потомками Чингиза и Батыя» степных рэкетиров он громил одну за другой. Астраханское и Казанское ханства пали, Сибирское ханство и Ногайская орда признали себя вассалами и данниками Москвы. Призрак «славного золотоордынского величия» таял, как снег на весеннем солнце. Реальную проблему представляло Крымское ханство, к тому моменту уже бывшее покорной марионеткой Османской империи и управлявшееся из Стамбула. Тем более, что для его правителя Девлет-Герея Иван Грозный был как бы «кровником» - хан мечтал расплатиться за смерть своих сыновей, погибших от рук русских ратников во время отражения очередного ордынского набега. В 1571 году на Русь двинулась злобная силища в 40 тысяч человек. Шли крымцы, ногайцы, черкесы. Шли за «ясырем» – живым товаром для невольничьих рынков Стамбула, шли жечь, убивать и грабить. Изначально «брать» Москву Девлет-Герей, скорее всего, и в мыслях не имел. В дело вмешалось то, что испокон веков несло горе русской земле: измена и предательство. Необходимо помнить о том, что событиям, о которых мы вспоминаем, предшествовал, говоря в современной терминологии, жесточайший политический кризис в Русском Царстве, известный нам сегодня под названием «опричнина». То, что сегодня некоторые «историки» либерального толка пытаются представить «кровавыми зверствами безумного тирана», на самом деле было борьбой с зажравшейся вольницей крупных феодалов, считавших, что государством они будут рулить по своему разумению, а какой-то там царь – это нечто «с боку-припеку». Государства, в которых верховные властители не сумели успешно осуществить данный процесс, участь ждала крайне незавидная – взять ту же Польшу, где каждый «шляхтич в своем огороде» был «всегда равен воеводе».

О предателях и героях

Раз есть политическая борьба – всегда будут недовольные и «невинно пострадавшие». То есть – потенциальный материал для «пятой колонны», готовой сотрудничать с любым внешним врагом, чтобы только свалить «тирана». Серьезные историки еще со времен Карамзина придерживаются мнения, что своим неожиданным для него самого успехом Девлет-Герей был обязан исключительно предателям. Хроники называют нам их имена. Например, некоего Башуя Смарокова, не только давшего хану «полный расклад» о терзающих страну неурядицах и убедившего его в том, что Москва может стать легкой добычей, но и указавшего татарскому войску обходные пути, позволившие без потерь миновать «засечную черту», защищавшую Русь. Ну, этот вполне (судя по имени) мог быть внедренным агентом, работавшим на соплеменников. Но вот такими выродками, как «сын боярский Кудеяр Тишенков», выведший татар через тайные броды на Оке уже к самой Москве, и ему подобными двигала наверняка либо элементарная корысть, либо «политические мотивы». К слову сказать, действия князя Ивана Бельского, вроде как командовавшего «обороной Москвы», при детальном разборе выглядят довольно странно. Дать неприятелю серьезный бой под стенами столицы он фактически даже не попытался. Если вспомнить о том, что за 9 лет до описываемых событий князь был уличен в попытке сбежать в Польшу и неких «порочащих связях» с тамошним королем Сигизмундом, выводы напрашиваются крайне неоднозначные. Да о чем говорить, если некоторое время спустя другой видный воевода, Иван Мстиславский, признался в том, что в 1571 году он «всей Русской земле изменил, навел со своими товарищами безбожного крымского Девлет-Гирея царя». И что, «тиран» Грозный его тут же «зверски умучил»? Да ничего подобного – «отдал на поруки» митрополиту Кириллу и трем именитым боярам. Как-то не похоже на «кровавую паранойю», о которой нам столько лет пытались рассказывать. Скорее – излишнее милосердие, аукнувшееся потом «Смутным временем».

Никакой Москвы Дивлет-Герей не брал! Его головорезы попросту подожгли посады – расположенные за крепостной стеной участки города. Сильнейший ветер поспособствовал тому, что полностью деревянная Москва дочиста выгорела за какие-то три часа. Масса людей погибла в огне. Еще больше, будучи оглушены и дезориентированы катастрофой, угодили в татарский плен. Их количество исчисляется десятками тысяч – в столице к тому моменту помимо жителей скопилось еще и множество беженцев. Называть что-то подобное «победой» или «военным успехом» могут только совершенно неадекватные личности. Война случилась потом. Буквально через год совершенно «потерявший берега» Крымский хан поперся на Русь с войском уже в 100-150 (по разным оценкам) тысяч сабель. К тому же – усиленным полками отборных султанских янычар, в то время представлявших собой грозную силу. В этот раз шли уже не грабить, а оккупировать. Насколько известно, Дивлет-Герей загодя, еще до похода, принялся раздавать «улусы» своим военачальникам и приближенным. Еще бы – он-то был уверен, что ни Москва, ни Русь из руин за такой короткий срок не поднимутся. К тому же определенные основания для надежды на успех у него имелись: противостоять зловещей орде, целью которой было уничтожение нашего государства как такового, предстояло лишь 40 тысячам русских ратников. Ох, и разделали же они татар и их прихвостней в великой битве при Молодях, грянувшей летом 1572 года! В пух и прах, вдребезги, под орех... Не знаю, как еще описать тот совершенно сокрушительный разгром, который выпал на долю «победоносного» Девлет-Герея и его банды! Из татар в Крым вернулся, дай бог, каждый десятый, а турки, по утверждениям летописцев, полегли и вовсе поголовно. Ока была запружена вражьими трупами и среди них были сын, зять, внук хана. Сам он с поля боя смылся, бросив даже собственную саблю. Вот это была война! И в совершенно неравном бою при, как минимум, двукратном (если не трехкратном) превосходстве противника победили русские витязи! Вот это, следовательно, и будем праздновать.

Прокрались, как воры

Предлагать отмечать «восшествие» поляков в Москву, приключившееся в 1610 году, может только исключительно альтернативно одаренный человек. Вне всяких сомнений, автор этой «блестящей идеи» Арвидас Анушаускас именно к этой категории и относится – даром, что депутат. Лично для меня совершенно непостижимо: в какую сумму и в какой именно валюте этому дремучему неучу обошелся диплом историка? Ведь буквально каждое слово в его провокационном заявлении прямо-таки кричит о том, что данную науку он постигал, в лучшем случае, по бульварным газетам. «Первого октября 1610 года московские ворота были открыты для польских и литовских войск. И 11 октября республиканские войска вошли в Кремль, заняли все стратегические объекты, военные склады и запретили москвичам носить оружие. Россия ... наконец была освобождена от ига неграмотного дворянства...» Это же просто сущеглупый бред какой-то! Речь Посполитая в ХVII веке была республикой? А ничего, что правил ею король и была она союзом Королевства Польского и Великого княжества Литовского? Где тут, к чертям, республика?! То, что страной крутили, как хотели, магнаты и политический строй ее, лучше всего можно было бы охарактеризовать неприличным словом «бардак», дела не меняет. «Литовские войска». Да никаких литовцев в то время и в заводе не было! Были литвины – по большей части окатоличившиеся русские, белорусы, и предки тех, кто сегодня именует себя, прости господи, украинцами. Пращуры современных жителей Литвы в то самое время носили по большей части малосимпатичное прозвание «жмудь». Однако самый бесподобный перл, это «освобождение от власти невежественного дворянства»!

Ничего, что в России дворяне появились во времена Петра Великого?! В пору Смуты высшим сословием были бояре. Именно их «лучшие» представители в лице так называемой «семибоярщины» и распахнули перед польскими оккупантами ворота Белокаменной, признав (с нарушением всех существовавших тогда принципов и правил) своим властелином польского королевича Владислава. Вот так «освобождение»... Пассаж о «неграмотности» русских в устах напыщенного болвана, кичащегося своей принадлежностью к «просвещенному Западу», где в Средние века (да и в ХVII столетии зачастую тоже) крестиками «подписывались» не только родовитейшие феодалы, но и многие венценосные особы, звучит особенно умилительно. Это даже не двойка по истории. Это кол с минусом. Вон из класса, оболтус! Впрочем, каково «государство», таковы в нем «историки» и «политики». Удивляться тут совершенно нечему. После всего сказанного выше остается только добавить, что, как уже было сказано выше, Москвы поляки не брали, а прошмыгнули туда по-воровски, воспользовавшись царившей на Руси полной анархией, и, как обычно в подобных случаях, гнусным предательством. Предшествовавшие всему этому события – климатические катастрофы, невиданный ни до, ни после Великий голод, творившаяся на царском престоле чехарда и вызванная ею война всех против всех, вошли в память нашего народа, как Смутное время. В результате в Кремль мог и вправду пробраться хоть черт лысый. Или поляки... Необходимо отметить, что как раз их появление в столице и заставило русских опомниться, объединиться и, воспрянув духом, вымести из своего дома угнездившуюся там поганую свору.

Еще немного исторической правды

При этом нельзя не упомянуть о том, что пребывание в Москве польского гарнизона покрыло входивших в него оккупантов совершенно немыслимым позором. Ладно бы речь шла только о грабежах, бесчинствах, насилии, расправах над мирным населением. На то они и оккупанты. Оказавшись со временем наглухо запертыми в Кремле «гордые шляхтичи», натащившие к тому же с собой толпу всяческой шушеры – от слуг и маркитанток до самых натуральных гулящих девиц, опустились до совершеннейшего уже непотребства. Пребывая, начиная с весны 1611 года, в плотной осаде жаждущих расплаты москвичей и воинов Первого народного ополчения, собранного для изгнания иноземцев, эти «высококультурные европейцы» для начала сожгли все книги, которыми Кремль изобиловал («неграмотные» бояре понатащили). Тогдашние инкунабулы писались на пергаменте – телячьей коже и в кожу переплетались. Вот их поляки и того ... стрескали. Дальше стало хуже. Дошло до натурального людоедства. Не буду смаковать крайне неаппетитные и шокирующие подробности, благо, желающие найдут их без труда. Упомяну лишь о том, что множество свидетельств этой жути было нашими предками после оставления польской шайкой Кремля обнаружено и, говоря в современных терминах, самым тщательным образом «задокументировано». Понятно, можно было бы эти свидетельства списать на «московскую пропаганду», да только впоследствии свет увидело немалое количество мемуаров как раз польских участников «кремлевского сидения». Их наши предки, в соответствии с варварскими московитскими обычаями, не перевешали на осинках вдоль дорог, а отпустили восвояси. Даже не сильно попинали на прощание. Так вот: эти самые «ветераны московского похода» в своих воспоминаниях без всякого стеснения описывали процесс употребления в пищу собственных соотечественников. Зачастую – весьма красочно, со всеми подробностями. Могу назвать одного из авторов: полковник Юзеф Будзило. На ночь читать не советую...

В завершение, чтобы соблюсти историческую достоверность уже совершенно, стоит, пожалуй, упомянуть и о последнем случае, когда на улицы Москвы ступала нога иноземных захватчиков. Оставление ее по настоянию главнокомандующего Российской императорской армии Михаила Кутузова в 1812 году, никак нельзя причислить к военным триумфам великого Наполеона Бонапарта, сдуру вздумавшего повоевать с русскими. Как раз наоборот – «взятие» Москвы стало началом его конца. Наши войска отошли из Златоглавой, не оставив врагу ни съестных припасов, ни топлива, превратив покидаемый ими с невыносимой болью в сердце город с грандиозную ловушку для неприятеля. Наполеоновская орда убралась из Москвы, с великим трудом высидев там чуть больше месяца, предварительно сожрав всех ворон и неосмотрительно оставленных хозяевами домашних животных. Кстати говоря, самую гнусную славу в это время снискали себе опять-таки ... поляки! Числом своим в армии Бонапарта они уступали разве что французам, а по навыкам мародерства и садистским наклонностям, превосходили их многократно. Оскверненные храмы, костры из икон, зверства в отношении не пожелавших покидать свои кельи монахов... Неудивительно, что после этого русские воины, прославившиеся в той войне (и не только в ней) своим милосердием, попросту перестали брать поляков в плен. Здесь можно подвести итог. Упоминаемые сегодня русофобами-недоучками «захваты» нашей столицы, на самом деле таковыми вовсе не являются. К военным победам наших врагов причислить их невозможно ни в коем случае. Москва оказывалась в руках оккупантов исключительно тогда, когда силы земли Русской были истощены сверх всякого предела. Да и то, даже обескровленную и обессиленную, ее никогда не могли одолеть без предательства. Именно оно и только оно способно погубить нашу землю – об этом нужно помнить всегда.

Ну, и уж в самом конце никак не могу удержаться от небольшого сравнения. После 1812 года, какие бы военные лихолетья не сотрясали нашу Родину, сапог вражеского солдата не коснулся ее мостовых ни разу. Разве что – тех, кто позорно ковылял по ним во время «парадов» пленных. Сотни тысяч наших дедов и прадедов отдали свои жизни в 1941 году, но отстояли столицу во время самого страшного нашествия. В то же самое время хочется напомнить вот о чем: Варшаву русские и советские войска брали/освобождали трижды. Берлин – два раза. Также по два раза наши славные воины в статусе победителей маршировали по улицам Бухареста, Белграда, Софии. Париж, Рим, Стокгольм, Амстердам - все эти города познали величественную поступь победоносно входивших в них русских полков. Так что не стоит, пожалуй, кичиться несуществующими «победами» тем, кому в ответ мы можем предъявить этот более, чем многозначительный список...