Нацелить «Цирконы»: Россия сильно рискует, полагаясь только лишь на спутники

Широко разрекламированные отечественными СМИ морские тактические ракетные комплексы 3С14 с ракетами семейств «Калибр» и «Циркон» известны чуть ли не каждому. Об их достоинствах написаны сотни статей и снято неимоверное количество видеоматериалов. У подавляющей части обывателей уже сложилось устойчивое мнение, что это некое супер-оружие, для применения которого достаточно лишь получить приказ и нажать на красную кнопку «Пуск», после чего крылатые ракеты настигнут противника за тысячи километров, независимо от того, где он находится – на суше или на море. Более искушённые в военном деле читатели понимают, что не всё так просто, как это кажется на первый взгляд: ракетам предварительно нужно выдать точное целеуказание для успешной атаки. А вот с этим как раз есть сложности...

При отсутствии в составе морской авиации ВМФ самолётов дальнего радиолокационного обнаружения и наведения (ДРЛО) как класса, обусловленное в свою очередь отсутствием полноценных авианосцев, проблема выдачи координат для осуществления ракетного удара с надводных и подводных носителей является крайне острой. Корабельные РЛС так или иначе упираются в ограничения по радиогоризонту, которые не дают реализовать довольно мощный энергетический потенциал их антенных модулей и обеспечить наведение ПКР на удалениях свыше 40-50 км. Есть вертолёты ДРЛО типа Ка-31Р, но их возможности чуть ли не на порядок уступают самолётам ДРЛО, а дефицит морских платформ для их развёртывания в обозримой перспективе устранить едва ли удастся.



В советские годы проблема целеуказания была решена на принципиально ином качественном уровне – на орбите Земли была развёрнута спутниковая группировка из космических аппаратов (КА) двух видов, обеспечивавших глобальную морскую разведку: пассивную радиотехническую и активную радиолокационную. Система морской космической разведки и целеуказания (МКРЦ), прозванная «Легендой», за время своей службы показала достаточно высокую эффективность, и какое-то время обеспечивала Главный штаб (ГШ) ВМФ собственной критически важной разведывательной информацией, позволяя максимально использовать преимущества отечественных сверхзвуковых ПКР и создавая перманентную угрозу АУГ США в любой точке Мирового океана.

С выходом из строя спутников «Легенды» в середине 2000-х российский флот полагался в основном на береговые загоризонтные РЛС, а также на данные, полученные по заявкам ГШ ВМФ космическими средствами ГРУ Генштаба ВС, что в целом позволило (и вероятнее всего позволяет до сих пор) выполнять задачи отслеживания значительной части переходов корабельных группировок потенциального противника в нейтральных водах или на больших удалениях от собственных военно-морских баз. Тем не менее, очевидно, что это полумеры, которые попутно приводят к общему снижению эффективности военной разведки и нецелевому расходованию ресурса её КА. На этом фоне недавние новости о скором завершении развёртывания новой МКРЦ «Лиана» привнесло в читательскую среду изрядную долю оптимизма, вплоть до того, что некоторые издания и отдельные эксперты посчитали проблемы с целеуказанием на флоте решёнными. В реальности же всё несколько сложнее.

В настоящий момент на низкой околоземной орбите Земли вращается пять КА пассивной радиотехнической разведки «Лотос-С» и «Лотос-С1». Численности группировки уже достаточно для покрытия всего Мирового океана, выявления работы радиолокационных средств и другой радиотехнической аппаратуры кораблей противника. Однако еще в 80-е годы при анализе полученных данных с «Легенды» был сделан вывод о том, что на переходах корабли стран НАТО, как правило, использовали свои PЛC в режиме ограничения либо (на отдельных этапах) не использовали их вовсе. В этой связи становится необходим и второй компонент «Лианы» – спутники активной радиолокационной разведки «Пион-НКС», которых минимально должно быть два. Они отличаются наличием на борту полноценной радиолокационной станции, способной следить за обстановкой на море и на суше. Активный принцип обнаружения позволяет засекать цели, соблюдающие режим радиомолчания, и обеспечивает высокую точность определения координат, что критически важно при использовании новейших гиперзвуковых ПКР типа «Циркон».

Но даже при условии формирования полноценной спутниковой группировки нужно объективно оценивать риски для её боевой устойчивости в случае военного конфликта с технологически развитым противником. Из открытых данных известно, что КА МКРЦ располагаются на круговых орбитах с внушительной высотой 800-900 км, что по всей видимости рассматривалось разработчиками системы (начало работ было положено ещё в 1993 г.) как способ уберечь спутники от противоспутникового оружия (ПСО). Однако ведущие державы мира, такие как США и Китай, за последние десятилетия достигли крайне серьёзных успехов в разработке ПСО. Так, ещё в 2007 году Китай провел успешное испытание собственного противоспутникового оружия: метеоспутник FY-1C серии Fengyun, находящийся на полярной орбите высотой 865 км, был поражен прямым попаданием противоспутниковой ракеты. Об испытаниях ПСО США на подобных высотах ничего доподлинно не известно, но учитывая высоту поражения той же противоракеты SM-3 Block IIA в 1500 км поражение ею любого КА МКРЦ можно оценивать с вероятностью, близкой к единице.

Помимо противоспутниковых ракет угроза исходит и от КА-инспекторов чужих спутников, способных при необходимости выводить их из строя. Примером такого аппарата можно всецело считать одну из главных надежд американского военного космоса – космоплан X-37 Boeing. Он может достаточно продолжительное время работать на орбите, менять высоту в определённых пределах, выводить дополнительное оборудование и, что гораздо важнее, возвращаться с результатами обратно. Космоплан оснащен грузовым отсеком и манипулятором, что теоретически наделяет его возможностью не только нарушать работоспособность чужих спутников, но и похищать их с орбиты и возвращать на Землю. Справедливости ради надо заметить, что в силу отсутствия на современных спутниках конструктивной защиты и возможностей самообороны их уязвимость перед существующими и перспективными средствами поражения является не только проблемой МКРЦ, а всех без исключения КА на земной орбите.

Резюмируя сказанное, необходимо исходить из того, что российская орбитальная группировка (включая и группировку МКРЦ) в случае масштабного военного конфликта прекратит своё существование в течение первого же часа с начала боевых действий, а полученные от неё данные менее чем через сутки безнадёжно устареют. Для восстановления работоспособности морской космической разведки потребуются запуски резервных КА, которые должны быть предусмотрены соответствующими планами Генштаба ВС и, самое главное, изготовлены и полностью готовы к запуску при первой необходимости. Фактически, в резерве должна находиться ещё одна полновесная группировка в количестве минимум 4 аппаратов – двух «Лотос-С1» и двух «Пион-НКС». В противном случае флот сможет рассчитывать только на ограниченные возможности корабельных и авиационных РЛС, со всеми вытекающими отсюда последствиями.