Морская авиация ВМФ России оказалась на грани коллапса

В последнее время военно-политическим руководством России предпринимаются определённые усилия по возрождению мощи государства на ключевых военно-морских театрах. Несмотря на серийное строительство кораблей ближней и дальней морской зоны, пока что результаты этих усилий во многом неочевидны: российский ВМФ начисто проигрывает по количественным показателям плавсостава любому своему потенциальному противнику (на изолированных ТВД – Японии, Китаю, Турции вне блока НАТО; США с сателлитами – на всех возможных ТВД).

Ликвидация острейшего дефицита крупных боевых кораблей потребует многие годы, а то и десятилетия ритмичного финансирования ВМФ и жёсткого контроля исполнения кораблестроительных программ со стороны государства. Однако встаёт вопрос: как быть, если потенциальный противник не станет дожидаться возрождения отечественного ВМФ, а решит воспользоваться его текущей очевидной слабостью?



И первое, что напрашивается само собой – авиация. Уточнение – морская авиация (МА) ВМФ. Несмотря на то, что в современной России главной ударной силой на море принято считать подводный флот (в первую очередь многоцелевые ПЛАРК), все крупные военно-морские державы (как ранее и СССР) рассматривают в качестве таковой именно морскую авиацию, оснащённую многофункциональными истребителями с вооружением класса «воздух-поверхность», а также обладающую весьма широкими возможностями в сфере организации ПВО и ПЛО корабельных соединений и военно-морских баз (ВМБ). Учитывая проблемы с постройкой современных МПЛАРК («Севмаш» за последнее десятилетие с большим трудом сдал всего две подлодки пр. 885/М, а программы модернизации пр. 971 и 949А уже без сомнения провалились), и необходимость прикрытия их развёртывания надводными кораблями, именно за счёт морской авиации можно было бы оперативно и во многом компенсировать критические недостатки российского ВМФ.

Однако также ни для кого не секрет, что МА ВМФ России уже на протяжении многих лет имеет крайне малую численность летательных аппаратов всех видов, недостаточную степень подготовки пилотов и, по этим причинам, может выполнять возложенные на неё задачи лишь условно. При подготовке ГПВ на 2011-2020 гг., казалось бы, руководство страны учитывало описанную ситуацию и осознавало необходимость срочного восстановления потенциала МА ВМФ, планируя закупку 24 палубных истребителей МиГ-29К/КУБ, более 60 ед. многоцелевых истребителей Су-30СМ, а также модернизацию всего парка противолодочной авиации (свыше 20 ед. Ту-142, не менее 30 ед. Ил-38 и до 70 единиц Ка-27ПЛ). Кроме того, Министерством обороны РФ озвучивались планы резко нарастить показатели налёта среди морских лётчиков, которые сильно уступали таковым показателям у их коллег из ВВС (ВКС). Реализация данных планов, конечно, не превратила бы МА ВМФ в грозную боевую силу, но вполне позволила бы решать базовые задачи оборонительного характера вблизи ВМБ на удовлетворительном уровне. Однако, всё это были лишь планы...

Дальний противолодочный самолёт Ту-142МК

Что имеем по факту

А по факту за десятилетний отрезок времени в авиацию ВМФ передано 24 истребителя МиГ-29К/КУБ (один из них потерян), 28 истребителей Су-30СМ, 7 ед. модернизированных Ил-38Н «Новелла» и чуть менее 30 ед. модернизированных Ка-27М. Столь незначительное пополнение за весьма продолжительный период времени сам по себе начинает вызывать сомнение в том, заинтересовано ли вообще руководство страны в настоящий момент в сохранении МА ВМФ как таковой. Этот вопрос невольно возникает и при взгляде на перспективу: до 2025 года морская авиация по действующим контрактам получит в лучшем случае 21 истребитель Су-30СМ2 (если их не передадут полностью или частично ВКС) и некоторое количество модернизированных Ка-27М. При этом напрочь отсутствуют какие-либо планы по поставкам новых или модернизации старых противолодочных самолётов. По части вспомогательной авиации планируется поставка 6 ед. амфибий Бе-200 в спасательной и противопожарной модификациях (к слову, в реализации этих планов имеются обоснованные сомнения, учитывая предшествующий опыт производства Бе-200). И всё! Стоит ли упоминать, что столь «щедрые дары» придётся тонким слоем «размазать» по четырём флотам...

Отсюда не будет большим преувеличением сказать, что к 2025 году противолодочная авиация МА ВМФ фактически целиком останется представлена лишь вертолётами Ка-27М с весьма посредственными боевыми возможностями. Весь парк самолётов советской постройки – Ту-142 и Ил-38 попросту выработает (а по факту уже выработал) свой ресурс, превысит предельные сроки эксплуатации и будет подлежать списанию. Несколько модернизированных Ил-38Н могут эксплуатироваться до начала 2030-х, но их количество и поисковые возможности будут просто смешны на фоне аналогичных возможностей НАТО, Китая или Японии (и вполне возможно, отдельно взятой Турции) к тому моменту.

Несколько лучше будут обстоять дела в истребительном компоненте берегового базирования МА ВМФ, который вероятно будет насчитывать до 50 современных машин Су-30СМ/СМ2 и некоторое количество Су-27 и МиГ-31. Фактически уже сейчас истребители «Сухого» выступают в роли «реаниматора» для авиации флота, позволяя хоть с какой-то долей серьёзности относиться к этой важнейшей составляющей ВМФ, и в целом считать, что «пациент скорее жив, чем мёртв». При этом палубную авиацию ждёт безальтернативное списание немногочисленного парка Су-33, а относительно новые МиГ-29К/КУБ, по всей видимости, окончательно «сойдут на берег» ввиду очень туманных перспектив нашего единственного авианесущего крейсера (так можно судить по заявлению главы ОСК А. Рахманова от 25 мая 2021 г.).

Пара Су-30СМ морской авиации Балтфлота

Но больше всего тревоги вызывает даже не количество и состояние техники, сколько обученность лётчиков МА ВМФ. То обстоятельство, что уровень их подготовки отнюдь не самый высокий, уже отмечалось выше и никогда не было секретом. Однако опубликованные после недавнего инцидента 21 мая 2021 г. с истребителем Су-30СМ МА Черноморского флота данные (вероятно в порядке инсайда) о налёте его пилотов вызвали недоумение в экспертной среде, если не сказать шок. Лётчик-инструктор, подполковник О.А. Хомяков, являющийся одновременно председателем квалификационной комиссии лётного состава управления МА ЧФ, и майор С.В. Додух, являющийся начальником воздушной огневой и тактической подготовки 43-го авиационного полка МА ЧФ, имеют налёт в текущем году 15 и 3 часа соответственно. Для лётчиков 1-ого класса со столь серьёзными званиями это откровенно смешные цифры, которые просто стыдно сравнивать с налётом пилотов наших потенциальных противников.


Особенно к месту будет задаться вопросом о готовности истребительной авиации ЧФ адекватно реагировать на угрозы, которые исходили этой весной (и кстати, до сих пор исходят) от ВС Украины с подобным уровнем подготовки наших лётчиков. В своё время опубликованные данные о налёте пилотов ВСУ за 2016 год в пределах 50 часов в год вызвали в российской прессе немало насмешек, но по всей видимости, как минимум некоторым российским морским лётчикам остаётся лишь позавидовать подобным цифрам.

Сложно до конца понять, почему проблемы МА ВМФ столь длительное время остаются нерешёнными, ведь они не требуют каких-то непомерных вложений: при оценочных бюджетных ассигнованиях в пределах 300-400 млрд рублей и их рациональном распределении ВМФ мог бы получить качественно иные возможности в виде собственной самодостаточной авиации. При текущем же сценарии развития событий после 2025 года у авиации флота будет, пожалуй, только один разумный выход – окончательное расформирование (по аналогии с морской ракетоносной авиацией) с передачей оставшихся летательных аппаратов в ВКС.