Зачем России понадобился «Пакистанский поток»

Последняя новость в области российской экономики поневоле заставила вздрогнуть: Москва и Исламабад подписали соглашение о строительстве магистрального газопровода «Пакистанский поток». Первой же мыслью было предположение об очередном авантюрном мегапроекте «Газпрома», который должен пройти через несколько откровенно проблемных транзитных стран. Однако, к сожалению, или, к счастью, наше «национальное достояние» на этот раз тут не при делах, и все обстоит несколько иначе, чем кажется на первый взгляд.

Сперва необходимо определиться, что представляет собой газовый рынок Пакистана. Благодаря быстрому экономическому развитию данного региона, спрос на углеводородное сырье активно растет и в Пакистане, и в соседней Индии. Проблема для Исламабада заключается в том, что его собственная ресурсная база относительно невелика. Внутренняя добыча составляет порядка 41 миллиарда кубометров в год, и этого уже давно недостаточно, поскольку треть от общего объема электрической генерации приходится на газ. Решать задачу дефицита энергоресурсов власти страны пытаются сразу по двум направлениям.

«Пакистанский поток»

Самым простым способом обеспечить импорт углеводородов было строительство СПГ-терминалов. До 2022 года анонсирован запуск сразу пяти регазификационных терминалов. Интересно, что среди участников этого масштабного проекта была замечена компания Gunvor Group небезызвестного питерского предпринимателя Геннадия Тимченко. Однако для доставки «голубого топлива» вглубь страны требуется соответствующая инфраструктура. Так и возникла идея магистрального газопровода, должного соединить порты Карачи и Гвадар на южном морском побережье с городом Лахор на севере, где расположены электростанции и крупные промышленные предприятия.

Первоначально проект получил название «Север-Юг», но впоследствии был переименован в «Пакистанский поток» (Pakistan Stream Gas Pipeline). Его пропускная способность должна составить 12,4 миллиарда кубометров в год, длина – 1100 километров, а стоимость оценивается в 2-2,5 миллиарда долларов. Строить его должна была дочерняя структура «Ростеха» компания «РТ – Глобальные ресурсы», а доля российской стороны – составлять 86%. Но потом, увы, начались проблемы. Из-за риска госкорпорации попасть под американские санкции она была заменена в проекте на консорциум компаний, куда вошли ФГУП «Центр эксплуатационных услуг», Евразийский трубопроводный консорциум, Минэнерго РФ, а также Трубная металлургическая компания (ТМК). Уменьшилась и общая доля с 86% до блокирующего пакета размером в 26%. Российская сторона отвечает за проектирование, инжиниринг, строительство и выбор подрядчиков «Пакистанского потока».

ТАПИ

Вторым направлением, по которому Исламабад намерен закрыть свои растущие потребности в «голубом топливе», является магистральный газопровод ТАПИ. Он берет свое начало у гигантского по размерам месторождения Галкыныш в Туркменистане и должен пройти через Афганистан, Пакистан и Индию, завершившись на западе этой страны. Его пропускная способность составляет 33 миллиарда кубометров в год. На своей территории Нью-Дели уже подготовил всю необходимую инфраструктуру, Исламабад провел подготовительную работу, Ашхабад также практически завершил укладку и торжественно произвел символический стык на границе с Афганистаном. Но пока что эта проблемная страна является самым узким местом при реализации данного энергетического проекта. Соседи рассматривают строительство ТАПИ как один из важных экономических шагов к восстановлению мира и благополучия в Афганистане. Посмотрим.

Чем же для России важны эти два проекта?

Во-первых, «Пакистанский поток» в перспективе должен быть соединен с магистральным трубопроводом ТАПИ. Таким образом, в этой стране будет создана единая газотранспортная инфраструктура, совладельцем которой будет российская сторона. Да, 26% значительно меньше, чем 86%, но это точно лучше, чем 0%.

Во-вторых, Москва рассчитывает на то, что российские поставщики СПГ смогут закрепиться на рынке Пакистана, где пока что доминируют Оман и Катар. Об этом недавно заявил глава МИД РФ Сергей Лавров:


Для отечественных экспортеров СПГ это попытка закрепиться на перспективном рынке Пакистана. Да, ближневосточные монархии имеют ряд конкурентных преимуществ, благодаря меньшему логистическому плечу, перед российскими заводами на Сахалине и Ямале, но отечественный СПГ сможет «по блату» получить свою долю рынка.

В-третьих, увеличение потребления в соседнем Пакистане, Индии и Бангладеше со временем будет перетягивать катарский и оманский газ с европейского рынка. Это в некоторой степени улучшит позиции российского СПГ в Старом свете.

Таким образом, каких-то сверхдоходов «Пакистанский поток» не принесет, но будет шагом вперед для закрепления экономических позиций Москвы на территории бывшей Британской Индии.