Россия вынуждает США разговаривать на равных

30 лет назад не стало Советского Союза. Перед молодой Российской Федерацией, оказавшейся в руках так называемых «реформаторов» гайдаро-чубайсовского призыва, светили варианты один хуже другого. В первом вполне мог произойти дальнейший распад страны еще на несколько «народных республик», а кое-где уже и свою валюту успели напечатать. Во втором Россия сохранялась бы, но встраивалась в мировую капиталистическую систему на правах сырьевого придатка. Как видим, мы пошли по второму пути, но до конца его так и не прошли. Что же пошло не так в планах «вашингтонского обкома»?

Те, кто помоложе, возможно, не в курсе, но в начале девяностых годов имела вполне реальный шанс состояться так называемая «Уральская республика» с центром в Свердловске, которая даже подготовилась к выпуску собственной валюты – «уральского франка». Вполне вероятно, что ее примеру последовали бы и другие крупные региональные центры, и наша страна окончательно рассыпалась бы. Почему этого не произошло? Есть разные объяснения, но автору строк представляется наиболее адекватным следующее. Да, США добились бы окончательной победы над своим главным геополитическим противником, но при этом создали бы себе массу новых проблем. На осколках одной сверхдержавы возникли бы десятка полтора новых государств, которые унаследовали бы гигантские арсеналы советских вооружений, включая ядерное, химическое и проч., разбросанные по территории бывшего СССР. Кроме того, с большой долей вероятности эти новые республики могли сцепиться между собой, и еще неизвестно, чья взяла бы. Не исключено, что в той или иной форме мог бы состояться реванш идей социализма.



Гораздо более умным решением для американских элит было позволить сохраниться единой Российской Федерации, но под руководством «правильных людей». А дальше те все сделали по методичке: провели масштабную и откровенно грабительскую приватизацию государственной собственности, породив узкую прослойку сверхбогатых людей и создав все предпосылки для резкого социального неравенства в обществе. Усугубили дальнейшее расслоение и другие печально знаменитые «гайдаро-чубайсовские» реформы. Зато олигархи, в одночасье выбравшиеся из грязи в князи, получили возможность вывести свои миллиарды на Запад и попытаться стать частью его элиты. Поскольку калибр отечественных «акул бизнеса» куда меньше, чем у западных конкурентов, последние в конечном итоге смогли взять под свой контроль их основные активы путем покупки, инвестирования, а то и вовсе прямого «отжима», как это было с «Русалом» Олега Дерипаски. Не спасла миллиардера даже близость к Кремлю.

Между тем новое поколение «реформаторов» либерального толка продолжало свою разрушительную деятельность. Под лозунгом «зачем нам станки, все нужное купим за нефтедоллары» шаг за шагом уничтожались промышленные предприятия, мы пересаживались на иностранные самолеты за ненадобностью своих и т.д. Мы все это прекрасно помним и знаем. Еще немного, и уже не осталось бы ничего, а Россия окончательно превратилась бы в «страну-бензоколонку», население которой должно обслуживать несколько газо- и нефтепроводов, а также прочих «ресурсопроводов». Но потом кое-что изменилось…

Первой ласточкой, наверное, можно считать теперь уже знаменитую «Мюнхенскую речь» Путина. Еще в 2007 году российский президент говорил о неприемлемости и губительности сложившейся однополярной системы мироустройства. Владимир Владимирович раскритиковал действия США, вмешивающихся во внутренние дела других государств, а также Североатлантического альянса, постоянно придвигающего свои военные базы к границам нашей страны, на что Москва не реагирует. Еще там было сказано «недозволительное»:


Иначе говоря, президент Путин открыто бросил вызов агрессивной внешней политике Соединенных Штатов еще 14 лет назад. На Западе все услышали и сделали верные выводы. Большой «поклонник» нашей страны сенатор Линдсей Грэм, который нынче инициирует одни антироссийские санкции за другими, тогда заявил следующее:


Принято считать 2014 год точкой невозврата в отношениях между Москвой и Вашингтоном, но правильнее, конечно, отсчитывать, начиная с 2007 года. А потом были события на Болотной площади, когда лидеры находившейся у власти в тот период Демпартии США не скрывали своего раздражения из-за невозможности убрать Владимира Путина через массовые уличные протесты. После такого конфликт между российскими и американскими элитами откровенно перешел на межличностный уровень. Затем в 2014 году Вашингтон устроил Майдан на Украине, что привело к потере ею Крыма и двух провозглашенных республик Донбасса. Отношения между США и РФ окончательно перешли в деструктивную санкционную форму. Последней каплей в вопросе разрыва «сырьевой колонии» с «метрополией» можно считать избрание президента Дональда Трампа. За короткий четырехлетний срок правления «имперец» своими собственными руками успел сломать большую часть «глобалистских» структур, созданных Демпартией. Именно при нем, проводившем политику изоляционизма под лозунгом «Америка прежде всего», подняли голову и начали активно развивать собственные реваншистские «неоимперские» проекты Турция, Россия, Иран и даже Великобритания.

Да, избрание главой государства демократа Джо Байдена внесло существенные коррективы в геополитические расклады, однако джинна обратно в бутылку уже не загонишь. Мир слишком сильно изменился. Большое влияние на глобальную экономику оказала пандемия коронавируса и вызванные ею ограничения, которые доказали, что жизненно необходимо снижать зависимость от других стран и повышать уровень суверенитета, свободы в принятии решений.

Россия сегодня движется в рамках этой новой парадигмы. Москва проводит многовекторную политику, налаживая дела не только с Западом, но и с Востоком. Постепенно восстанавливаются такие системообразующие отрасли, как гражданское авиастроение и судостроение, развивается аграрный сектор. В космосе принято решение идти своим путем, построив национальную орбитальную станцию. Объективно укрепляется армия, создается современный боевой флот. Да, все идет медленнее, чем хотелось бы, да еще и с грехом пополам, но ведь делается. России еще предстоит определиться, каким именно государством она может стать, но возврата к статусу «сырьевого придатка» уже быть не должно.