Трусость, обман и корысть. Подлинная история украинской «нэзалэжности»

В процессе проходившего на нынешней неделе помпезного празднования 30-летия «независимости» Украины было произнесено просто невероятное количество громких речей, по мнению ораторов, приличествовавших столь «уникальному» случаю. Надо ли говорить, что все эти словеса были столь же лживы, сколь и пафосны? «Обретение государственности» их страной украинские «патриоты» пытаются преподать, как некий «великий подвиг», результат «отчаянной борьбы» и плод «вековых мечтаний» людей, населявших эту территорию. На самом деле все было не то, что малость по-другому, а совершенно, абсолютно, категорически не так!

Возможно, если бы Владимир Зеленский и множество прочих публичных персон «нэзалэжной» не несли бы с торжественным видом с самых высоких трибун вовсе уж вопиющей чуши и врали бы хоть чуточку менее бессовестно, данную тему можно было бы и не поднимать вовсе. В конце концов, практически у каждого государства имеются свои «скелеты в шкафу» различной степени давности. Однако совершенно оголтелая риторика, все громче и громче раздающаяся из Киева просто не оставляет выбора. Так что давайте попробуем хотя бы в самых общих чертах вспомнить, каки из чего на самом деле была слеплена «нэзалэжность» Украины.

Смелость «задним числом»

Начать тут следует с роковых дней августа 1991 года, ознаменованных созданием в Москве Государственного комитета по чрезвычайному положению, о котором мы с вами вспоминали не так давно. Если следовать версии нынешних адептов героизации «борни за нэзалэжность» (там это так называют), то легко предположить, что все население тогдашней УССР и, в первую очередь, ее «политическая элита» единым строем встали против «антиконституционного переворота» и объявили о собственном категорическом нежелании ни дня более оставаться в «советской тюрьме народов». Естественно, понимая возможные последствия такого шага – вплоть до попыток «центра» подавить подобные поползновения вооруженным путем.


Следует сказать, что ничего подобного в реальности не происходило даже близко. Какое там «решительное выступление против ГКЧП», о котором сегодня пытаются вещать на Украине?! Да в те дни в сторону Москвы из Киева ни одна шавка не тявкнула! А попробовала бы… Дело в том, что 19 августа, еще до того, как из всех телевизоров и радиоприемников официальное начало вперемежку с мелодиями из «Лебединого озера» звучать официальное заявление о создании Государственного комитета, в украинскую столицу прибыл Валентин Варенников – заместитель министра обороны СССР, Главком сухопутных войск. Прилетел он туда прямиком из Фороса, где участвовал в переговорах будущих «путчистов» с Михаилом Горбачевым, наотрез отказавшимся встать во главе ГКЧП. Прежде чем переходить к воспоминаниям о сути и смысле «украинской миссии» генерала, непременно следует сказать несколько слов о нем самом. Ведь Варенников был человеком и военачальником, пожалуй, уникальным даже для того времени.

Мало того, что он прошел Великую Отечественную от Сталинграда до Берлина. Впоследствии Валерий Варенников «отметился» во всех, практически военных конфликтах, где явно или тайно участвовал СССР. Эфиопия, Сирия, Ангола… И, конечно, Афганистан, где он был начальником Группы управления Минобороны СССР. Руководил он действиями военных и во время ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. То есть представлял собой не просто высокопоставленного советского военачальника, облеченного колоссальными полномочиями, но и вдобавок человека с огромным и весьма разносторонним боевым опытом.

Увы, в политическом интриганстве, в отличие от воинского дела, генерал искушен не был. В Киев он прибыл с абсолютно четкой программой действий для местной власти: выступить в поддержку ГКЧП, а заодно, «для подстраховки» ввести чрезвычайное положение в столице и Западных областях. Это сейчас возглавлявший в тот момент Верховный Совет УССР Леонид Кравчук, мерин сивый, брешет, что он-де «гордо бросил слова о незаконности действий ГКЧП» как в лицо стоявшему в его кабинете Варенникову, так и позвонившему по «кремлевке» с теми же примерно рекомендациями председателю КГБ СССР Владимиру Крючкову. Посмел бы – последствия могли быть самыми плачевными. По имеющейся информации Главком сухопутных войск предварительно провел соответствующую беседу с командующими всех украинских военных округов – Киевского, Одесского и Прикарпатского, и велел им привести войска в повышенную боевую готовность. Можно не сомневаться – в случае выбрыков киевской власти им вполне могли быть отданы и дальнейшие приказы.

«Давайте лучше отсидимся!»

В реальности, позиция, занятая тогда вполне обоснованно опасавшимся за сохранность собственной драгоценной шкуры Леонидом Кравчуком, представляла собой образец половинчатости и бесхребетности: ни «да», ни «нет», ни «за», ни «против», ни нашим, ни вашим. Тот же Варенников по результатам проведенных переговоров доложил в Москву, что глава украинского ВС всего лишь просит «прислать ему соответствующие документы ГКЧП» и хотя бы советоваться с ним, где и когда именно на территории УССР вводить чрезвычайное положение. Более того, выступивший в 16 часов 19 августа по республиканскому телевидению Кравчук ни словом, ни полсловом не осудил московские события и, уж тем более, даже не заикнулся о каком-либо «путче» или «перевороте».

Вообще говоря, человек представлявший на тот момент в республике верховную власть просил соотечественников «не поддаваться на провокации», ни в коем случае не устраивать никаких демонстраций и митингов, а лучше всего – заниматься привычными повседневными делами, особо сосредоточившись на уборке урожая. При этом он заверил их, что на территории УССР никакого чрезвычайного положения никто вводить не будет. Пока, по крайне мере… По сути дела, его выступление сводилось к призыву: «Давайте пока отсидимся в сторонке и посмотрим, чем все закончится!» При этом и 19 числа, и в течении нескольких последующих дней все центральные СМИ Украины исправно «ретранслировали в массы» как раз документы и распоряжения Государственного комитета по чрезвычайному положению, тем самым, по сути, работая на него. Сам же Кравчук, выступая в тот же роковой день, 19 августа во всесоюзной программе «Время» на чистейшем русском изрек: «Случилось то, что должно было случиться!» Борец, однозначно…

Позиция украинского руководства изменилась, причем резко, на все 180 градусов, как несложно догадаться, после того, как стало ясно – ничего путного из ГКЧП не выйдет. Вот тут великому множеству партийных и государственных функционеров, фактически поддержавшему то, что уже во всеуслышание было объявлено «переворотом» стало по-настоящему страшно. Количество тех, кто перепугался всерьез было огромным – ведь на самом деле против действий ГКЧП официально выступили разве что областные советы Западной Украины и почему-то Донецка. Все остальные были «за». Да что говорить, если Президиум ВС УССР 20 августа принял заявление, которое лишь откладывало официальное признание ГКЧП до принятия соответствующего решения Верховным Советом СССР. А также запрещало на территории республики все демонстрации и забастовки.

Вот в этом-то и заключается разгадка! «Акт о независимости Украины» провозглашенный 24 августа спешно созванной сессией Верховного Совета УССР является делом рук никоим образом не «националистов» или «демократов», и близко не имевших в таковом большинства, а украинских коммунистов, до обморока испугавшихся прихода к власти Бориса Ельцина (а такой вариант тогда на уровне СССР был более, чем возможен) и начавшихся в Москве арестов. Когда пролилась первая кровь – того же Бориса Пуго, страх перерос в панический ужас. Не от ГКЧП они бежали, а как раз-таки от его победителей! Словеса о «нависшей над Украиной смертельной опасности», с которых начинался упомянутый выше документ, были чистейшей воды вымыслом и перекладыванием с больной головы на здоровую. Никому, кроме «поставивших» не на ту власть и ничего не сделавших для ее победы украинских коммунистов ничего и близко не угрожало.

«Мы наврали всем в 1991-м»

Именно с таким совершенно очевидным, но в его устах звучащим настоящей сенсацией откровением выступил уже в нынешнем году преемник Кравчука на посту главы «нэзалэжной» Украины – ее второй президент Леонид Кучма. По всей видимости, в виду этот деятель имел те листовки и прочие «агитки», тоннами которых буквально заваливали украинцев в канун проведения 1 декабря 1991 года референдума о независимости страны, который был остро необходим Киеву перед уже готовившимся предательским сговором в Беловежской пуще. Казалось бы, о чем тут спрашивать, если на аналогичном мероприятии, проводившемся 17 марта 1991 года абсолютное большинство граждан УССР однозначно высказались за сохранение Советского Союза?

Впрочем, 8 месяцев спустя 90% из них (во всяком случае, по официальным данным), не задумываясь над возможными последствиями, проголосуют за «нэзалэжность». Надо признать: кампания по «промывке мозгов» украинцам и «накручиванию» в них желания избавиться от московских и прочих «нахлебников» проводилась столь массированно, что устоять было сложно. Людям, уставшим от горбачевского бардака и искусственно созданного дефицита, усиленно вбивали в голову: что вся проблема заключается в том, что «страна с европейскими возможностями остается московской колонией». Их убеждали, что производящая на своей территории все виды сельскохозяйственной и промышленной продукции Украина непременно «завалит» дешевыми и качественными товарами мировые рынки, после чего будет кататься, как сыр в масле – как только ее перестанут «обирать» прочие союзные республики, и, прежде всего, Россия. При этом напрочь замалчивалось то, что страна не имеет главного – собственных запасов энергоносителей.

Как признал все тот же Леонид Кучма, представителям новорожденной украинской «политической элиты» это как раз было известно совершенно точно – проведенный еще в 1989 году тамошним Институтом экономики анализ показал, что в случае разрыва отношений с Москвой экономический баланс сложится предельно неблагоприятно для Киева. Еще бы – ведь низкая себестоимость производимой на Украине продукции, по словам экс-президента, обеспечивалась тем, что республика «получала нефть и газ по ценам, которые были дешевле, чем у воды из-под крана». В Киеве это знали, но все равно гнули свою линию на «нэзалэжность».

Впрочем, тех, кто это делал, понять можно. Абсолютное большинство «отцов-основателей» Украины внакладе однозначно не остались. Тотальная нищета, утрата всех сбережений, накопленных за долгую трудовую жизнь – это их нисколько не коснулось. Страна действительно имела богатейший промышленный и инфраструктурный потенциал – тем, кто разворовывал и разрушал все это, созданное в годы СССР колоссальное богатство, хватило с лихвой. Фактически, окончательный крах и развал пришли лишь только сейчас, 30 лет спустя. Впрочем, для народа расплата за хитрость, подлость и лживость политиков наступила, практически, моментально. Обвал экономики, последовавший, как только энергоносители Киев стал получать по тем самым «мировым ценам», о которых так мечтал, гиперинфляция, массовая безработица, разгул преступности – все это выпало на долю простых украинцев, наивно поверивших в 1991 году сказочкам о «европейском будущем» и молочных реках в кисельных берегах.

Самое удивительное в этой печальной истории то, что с определенными вариациями она повторялась (и повторяется!) в истории «нэзалэжной» Украины не единожды! Звучат все те же призывы избавиться от «московской оккупации» и клятвенные обещания «европейских перспектив». И снова находятся те, кто им верит! Впрочем, это уже совсем другая история.