Борьба с коррупцией по-китайски: Как КНР удалось победить продажность власти

Успешность Китая в деле борьбы с коррупцией у нас преувеличивается. Однако нет дыма без огня, Китай действительно имеет эффективную систему подавления коррупции.

Либералы считают, что успешность борьбы зависит от зрелости институтов гражданского общества. Общественные организации и СМИ подсвечивают коррупцию, обличают коррупционеров, выявляют соответствующие признаки и т.д. Но проблема в том, что шумиха институтов гражданского общества ничего по сути не решает. Борьба с коррупцией — это карательная политика государства и она обусловлена многими факторами: и политической волей, и зрелостью правоохранительных органов, и компетентностью судебной системы. Общественный резонанс пару раз за год может продавить любую систему власти, но делать это методично, ежедневно, системно не способен. В итоге институты «гражданского общества» в западных странах гудят, а коррупционеры, сплётшиеся с полицией и прокуратурой, вершат свои тёмные дела дальше.



Опыт практически всех демократических стран показывает, что вскрытие перед общественностью коррупционных схем не приводит к посадкам в необходимом объеме. В лучшем случае находят «козла отпущения». В Китае всё обстоит несколько иначе.

Чем принципиально отличается борьба с коррупцией на Западе от борьбы с коррупцией в Китае? Часто можно услышать, что характерной чертой китайской борьбы является строгость наказания, что и гарантирует её успехи. Но это лишь частичное и наиболее поверхностное объяснение.

Главное отличие и залог относительной успешности Китая в противодействии коррупции заключается в том, что их борьба носит сугубо партийный характер. То есть с коррупцией борется прежде всего находящаяся у власти партия, а не органы самого государства. В Китае вообще компартия сливается с государством, но ключевой вопрос здесь в том, что выявить и наказать партийца инструментами самой организации куда проще, чем вести традиционную оперативно-следственную работу.

Факторы истории

Как известно, с конца 1970-х гг. коммунистический Китай встал на путь строительства рыночной экономики. Одной из первых и самых серьёзных проблем, с которой столкнулись китайские власти, стала коррупция.

Придя к власти, Дэн Сяопин объявил прагматизм одним из методологических основ новой идеологии КПК (так называемый реалистичный подход к делу), реабилитировал десятки тысяч пострадавших во время «культурной революции» партократов и дал им руководящие посты в партии и государстве. Многие партийцы своеобразно восприняли логику прагматизма в условиях рынка, и партия начала коррумпироваться.

Вместе с тем слой новых китайских предпринимателей и эффективных менеджеров, почуяв перспективы первоначального накопления, массово впадали в экономический бандитизм и подкуп чиновничества. Происходили процессы, чем-то напоминающие наши «лихие 90-е», только китайское государство не бездействовало в отличие от нашего, в котором чиновники стали неотличимы от бизнесменов, а милиционеры от бандитов.

Дэн Сяопин развернул чудовищную по масштабам репрессивную кампанию. Каждый год только расстреливали по десять тысяч партийцев-чиновников и коммерсантов. По ТВ шли трансляции со стадионов, где судьи прилюдно зачитывали смертные приговоры. Пострадали все уровни власти, вплоть до членов Политбюро. Именно тогда появилось устойчивое клише о Китае, как об антикоррупционной державе. Это истребление коррупционеров не дало сформироваться в Китае прослойке людей, которых у нас прозвали «новые русские». И сегодня китайский бизнесмен — если не самый запуганный тип человека, то персонаж, который прежде всего думает: «А вдруг чего...»

КПК репрессиями прописала всему богатому сословию страх перед государством на ментальном уровне, тем более и до Дэна китайское общество хорошо «прорабатывал» Мао Цзэдун с его «культурной революцией».

Конечно, никакие репрессии не способны избавить общество от коррупции вообще, потому что её источником являются товарно-денежные отношения и социальная иерархия в целом. Репрессии Дэна — это была прежде всего борьба за власть, борьба за укрепление диктатуры КПК.

В современном Китае

Свою кампанию по борьбе с коррупцией развязал и Си Цзиньпин сразу, как встал у руля партии и государства. Он пошёл несколько другим путём и обозначил две составляющие этой борьбы — внутрипартийный контроль и прозрачность — и два подхода — бить по крупным коррупционерам и отлавливать мелких (тигров и мух).


В 2016 году прошёл специальный пленум ЦК КПК, посвящённый борьбе с коррупцией. Был принят кодекс поведения членов партии, коих насчитывается почти 90 млн человек. Эта армия партийцев выявляет прежде всего четыре негативных типа поведения руководителей: формализм, бюрократизм, гедонизм и расточительство. А специальные партийные органы «расследуют» все жалобы и доносы как членов партии, так и беспартийных. А уже после партийного «приговора» материалы передаются в прокуратуру, за чем следует неминуемое судебное наказание. Ни следствие, ни суд в Китае фактически ничего не решают, они лишь переоформляют партийные проверки в уголовные дела.

Каждый год десятки тысяч чиновников подвергались партийному, административному и уголовному преследованию. Именно такой, не слишком демократический и не вполне правовой порядок обеспечивает достаточно массовое очищение аппарата государства от коррупционеров.

Видно, что успешность борьбы с коррупцией в Китае прямо зависит от силы и настойчивости субъективного фактора, в данном случае решительности и авторитета руководства партии и её рядовых членов.

У нас успешные антикоррупционные кампании тоже связаны с субъективным фактором — указаниями и личным контролем Президента. Но у Администрации Президента нет мощной организации, которая могла бы послужить эффективным инструментом для борьбы с коррупцией. В своё время создавался «Общероссийский народный фронт» как подспорье Администрации Президента, но он сам укомплектован карьеристами без должного идейного наполнения, поэтому вышеобозначенную функцию выполнять не способен.

Что касается органов государственной власти, которые обязаны бороться с коррупцией, то здесь у нас, как и в других странах, одни коррупционеры сажают других коррупционеров в основном из карьерных и коммерческих побуждений. Без партийности и поддержки масс противодействовать коррупции, особенно в большой стране, невозможно.