Ближний Восток все меньше нужен Америке, все больше – России

Неожиданно вспыхнувший этой осенью жесткий политический кризис в Ираке и крайне сдержанная на него реакция со стороны Соединённых Штатов весьма показательны с точки зрения внешнего наблюдателя. Наиболее традиционный взгляд, распространенный в российской журналистике, состоит в том, что Америка более не способна полновесно присутствовать сразу на нескольких стратегических направлениях.

Теперь страна, всё ещё являющаяся бесспорным глобальным гегемоном, может себе позволить использовать всю мощь только на одном направлении. Прочие же получат части могущества по остаточному принципу.



Однако у такого однобокого взгляда есть и недостатки.

Во-первых, Америка никуда по-настоящему не уходит из региона, лишь сокращая своё присутствие для переброски основных сил на Тихий океан.

Во-вторых, сокращение присутствия имеет объективный смысл.

И смысл этот заключен вот в чем. Незаметно закончился длинный период, когда Соединенным Штатам было исключительно важно держать под контролем Большой Ближний Восток (Greater Middle East), который является внешним контуром безопасности для жемчужины глобального Юга – Персидского залива.


Эта критическая зависимость обозначилась в семидесятые годы XX века, когда после отказа от золотого стандарта для доллара США (в связи с уменьшением доли американского ВВП в глобальной экономике) заокеанскому гиганту потребовалось срочно наполнить материальным содержанием ключевую валюту мира.

Таким содержанием стала нефть из района Персидского залива, страны которого согласились продавать её на мировой рынок исключительно за доллары. За эту услугу они получили не только уровень жизни стран Первого мира, что само по себе немало, но и защиту от всех военных угроз – сперва от коммунистической, а затем от шиитско-иранской.

За примерами далеко ходить не надо. Доктрина Картера, а также ещё более радикальная политика Рейгана после ввода Москвой войск в Афганистан напрямую связаны с этой конструкцией. То, что Кремль рассматривал как сугубо локальный конфликт и помощью дружественному режиму, в Белом Доме видели как начало экспансии коммунистов к Персидскому заливу. Нашествия, с целью не только перерезать континент надвое, подорвав поставки нефти для союзников США в Европе и Азии, но и создать угрозу нефтедоллару, как одному из столпов американского могущества.


– говорилось в заявлении президента Джимми Картера от 23 января 1980 года.

На дальнейшие угрозы, реальные или мнимые, Персидскому заливу и нефтедоллару Соединенные Штаты реагировали также крайне жестко. Вторжение Саддама Хусейна в Кувейт в девяностом году стало поводом для немедленной и жесткой реакции. Хотя между Вашингтоном и Эль-Кувейтом не существовало на тот момент формального военного договора.

В современную эру конфигурация меняется. Соединенные Штаты вывели войска из Афганистана, на очереди – Ирак. Свернута система Patriot PAC-3, прикрывавшая небеса над Саудовской Аравией.


Уводя основные силы с неспокойного юга Евразии, Америка возвращает себе свободу маневра. Погоня за партизанами и террористами осталась в прошлом. Во всяком случае, в прежних масштабах. А тяжелая афганская гиря, сброшенная с ног Дяди Сэма, теперь ляжет на плечи иных стран – РФ, КНР и Ирана, которые должны решить, как делить столь нелегкую ношу.

Ещё проще дела обстоят на иракском направлении. Даже полностью уйдя из этой страны, США продолжат влиять на ситуацию, имея базы в соседних странах – турецкий аэродром Инджирлик, катарский Аль-Удэйд, а также штаб-картиру Пятого флота в островном королевстве – Бахрейне. Важно и то, что единственная реальная угроза правительству в Багдаде – ИГИЛ (запрещенная в России организация), разгромлен, а его остатки загнаны в глубокое подполье. Кроме того, в отличие от Афганистана, Ирак – страна с выходом к морю, что намного облегчает доставку любой помощи или подкреплений.

Со следующим внешним контуром также все в порядке. Его обеспечивает целый ряд баз, разбросанных на пространствах от Европы до африканского Джибути и Британской территории в Индийском океане, где расположен аэродром Диего-Гарсия. Не надо забывать и о том, что Суэцкий канал прочно находится в руках могучего американского союзника – Египта.

Однако американский контроль был бы немыслим и без умелой внешней политики. Несомненным успехом ушедшей в этом году администрации Дональда Трампа стала «полоса признаний» Израиля со стороны ряда государств Ближнего Востока и Африки: ОАЭ, Бахрейна, Судана, Марокко и Чада. В любое другое время и при иных обстоятельствах такая дипломатия была бы достойна Нобелевской премии мира.

Кроме того, Трамп видел замену зависимости от нефтедолларов Персидского залива в стимулировании собственной американской добычи нефти и газа. Нынешний глава Белого Дома Джо Байден в свою очередь делает ставку на альтернативную энергетику. Однако осуществление любого из сценариев неизбежно ослабит зависимость Соединенных Штатов от аравийских монархий.

Кроме того, есть и немало других причин, по которым Персидский залив теряет свою значимость по сравнению с семидесятыми годами. Речь не только и не столько о пресловутой «зеленой энергетике», которая осенью текущего года показала себя не с лучшей стороны. В мире появилось достаточно много игроков, готовых продавать сырую нефть и СПГ. Если завтра весь Персидский залив погрузится в хаос междоусобных войн, но никакой катастрофы «нового 1973 года» не произойдет. В порты Роттердама, Антверпена, Йокогамы и Пусана придут танкеры и газовозы из Малайзии, Индонезии, Австралии, России и других стран.


Что до России или любой другой державы, с на порядок меньшими возможностями, чем у Соединённых Штатов, то они, несомненно, получат свои выгоды в рамках новой политики ближневосточных государств, допускающей определенную «многовекторность».

Например, Египет (напомним, уже почти полвека являющийся верным американским союзником) закупил российские ударные вертолеты Ка-52, а также 1300 пассажирских железнодорожных вагонов для национальных путей сообщения. А совсем недавно, в этом октябре, ОАЭ стала использовать российскую платежную систему «Мир».

Однако переоценивать эти бесспорные победы не стоит. Да, весь Ближний Восток по достоинству оценил помощь РФ сирийским властям, которые летом 2015 года находились на грани краха. Однако местные правительства отдают себе отчет в том, что ни Россия, ни КНР, ни Великобритания (бывший хозяин региона), не смогут сегодня полноценно заменить Соединённые Штаты, ни в военном, ни в технологическом, ни в каком-либо ещё смысле. В отдельных вопросах – да. Но не в целом.

Именно поэтому, ни Китай, ни Великобритания не торопятся проявлять тут чрезмерную активность. Да и российскому руководству есть о чем подумать, дабы снова не получить очередной «удар в спину» от тех, кого многомудрые властители слишком поспешно записали в союзники.