Как США могут перекрыть Китаю торговые пути на Запад

Сегодня главной угрозой своей национальной безопасности Соединенные Штаты называют не Россию, а Китай. В Вашингтоне реально боятся не русских «Цирконов» и «Сарматов», а китайского «экономического чуда», к которому американцы неосмотрительно сами же приложили руку и теперь не знают, что со всем этим делать. Каким же образом США могут нейтрализовать угрозу со стороны Пекина?

Очевидно, что своим фантастическим экономическим ростом Поднебесная обязана коллективному Западу и, прежде всего, Соединенным Штатам, которые открыли свой богатейший внутренний рынок для китайских компаний. Сперва американцы развивали КНР в противовес СССР, а после распада Советского Союза – просто потому, что это было очень выгодно транснациональным корпорациям, которые перенесли туда свои производства ради азиатской дешевой рабочей силы. По мере укрепления, Пекин начал играть свою игру, вынуждая иностранные компании делиться технологиями, скупал патенты и лицензии по всему миру, активно развивал собственные образование и науку.



Результатом стала амбициозная программа Made in China 2025 по превращению Поднебесной из «мировой сборочной мастерской» в перспективного глобального технологического лидера. К 2021 году совокупный объем китайской экономики составил 18 триллионов долларов, американской – 22 триллиона. В качестве драйверов роста КНР называют его финансовый сектор, инфраструктурный мегапроект «Нового шелкового пути», а также заморские «колонии» в Африке и Латинской Америке. С учетом численности населения КНР под полтора миллиарда человек, США и правда есть чего опасаться. Особенно поражают успехи в военном строительстве, что уже сейчас позволяет НОАК чувствовать себя главной силой в Азиатско-Тихоокеанском регионе, подвинув с привычного пьедестала ВМС США.

Да, упустили американцы время, дав вырасти и окрепнуть «китайскому дракону». И как теперь его убивать или брать под уздцы?

На самом деле, при всей колоссальной совокупной военно-промышленной мощи у КНР есть множество болевых точек, по которым и будут наноситься удары, сперва точечные, потом уже по площадям. Парадоксальным образом слабости Поднебесной сокрыты в ее сильных сторонах.

Во-первых, это финансовый сектор. Государственный долг КНР начал стремительно расти по экспоненте с кризиса 2008 года. По некоторым данным, закредитованность китайской экономики составляет уже 300% ВВП. При этом, в отличие от США, Пекин не имеет возможности переложить бремя своих долгов на весь остальной мир.

Китайский фондовый рынок сегодня находится на втором месте после американского, составляя совокупно 13 триллионов долларов. При этом порядка 100 миллионов граждан КНР постоянно активно играют на бирже. Если произойдет ее обрушение, то проблема будет носить масштабный социально-экономический характер, в раз «спалив» сбережения среднего класса.

Во-вторых, большой проблемой может оказаться экспорт произведенных в КНР товаров и доставка сырья морским путем. Почти вся промышленность сосредоточена на побережье Китая. ВМС США теоретически в состоянии организовать блокаду проливов, отрезав Поднебесную от рынков сбыта и источников поставки сырья. На этот случай Пекин активно строит свой авианосный флот, но полностью на него не полагается. В качестве альтернативы морскому он активно продвигает свой сухопутный «Новый шелковый путь» из Азии в Европу. Но и тут не все ладно.

В Китае с подозрением смотрят на инициативу турецкого президента по созданию «Великого Турана» прямо по своему Срединному коридору, вполне справедливо не ожидая ничего хорошего от «султана», заигрывающего с уйгурами. В Европе первой от сотрудничества с КНР демонстративно отказалась Литва, явно желая стать новой «любимой наложницей» у США среди «прибалтийских сестриц». Приди к власти в Казахстане в результате стихийного уличного бунта прозападная оппозиция, перспективный торговый путь из Поднебесной через Россию в Европу оказался бы отрезанным.

Несомненно, что американцы будут продолжать пытаться вставлять палки в колеса китайскому «Новому шелковому пути».

В-третьих, очевидно, что США будут стараться развалить тщательно выстраиваемую Пекином «колониальную империю». КНР уже инвестировала огромные средства в добычу ресурсов и прочие инфраструктурные проекты в Африке и Латинской Америке.

Первым «звоночком» вполне можно счесть государственный переворот в Гвинее, чрезвычайно богатой высококачественной железной рудой. Гвинея была остро необходима Китаю для диверсификации поставок из ставшей открыто враждебной Австралии. То ли еще будет.

В-четвертых, США с их союзниками уже откровенно начали раскручивать «благодатную» тему нарушения прав человека в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, где преобладающим является мусульманское население, не слишком лояльное Пекину. Следом могут возникнуть проблемы в Тибете. Великобритания имеет сильные рычаги влияния на ситуацию в Гонконге.

Для ослабления КНР и введения против нее западных санкций американцы вполне могут спровоцировать и развязать в каком-то из этих сложных регионов новую «чеченскую войну».

В-пятых, не будем забывать про Тайвань, который мы вынесли в отдельный пункт. Этот остров – то место, где США и Китай могут столкнуться между собой не только опосредованно, но и напрямую. В среднесрочной перспективе обеим сторонам более выгодна предвоенная милитаризация, которая позволяет им активно развивать свой ВПК, мощный экономический драйвер. Но в перспективе, когда «клиент дозреет», американцы вполне могут спровоцировать Пекин на попытку возвращения Тайваня силовым путем. Что это им даст?

Например, возможность вынудить европейских союзников ввести против КНР экономические санкции, вплоть до эмбарго китайских товаров. Это позволит США обнулить результаты программы Made in China 2025, закрыв Пекину торговые ворота на Запад.