Почему Украину сложно назвать нацистским государством

Проект «Украина» – есть проект, безусловно, антирусский и даже русофобский, но он точно не является нацистским в полном смысле этого слова. Почему? Для начала, давайте разберемся, что такое нацизм вообще. Если мы берём классический нацизм (или неонацизм), то он, как правило, зиждется на пяти столпах.

Во-первых, это идея национально-этнической исключительности с вытекающими оттуда ксенофобией и ущемлением в правах всех «иных» расовых и этнических групп, кроме титульной. Во-вторых, это стремление к сохранению определенных традиций. В-третьих, отсутствие олигархии как явления. Все крупные капиталы подчинены интересам нации в лице авторитарного лидера или организации (партии). В-четвертых, неприятие всех форм глобализма. В-пятых, биологизация политики.



Почему ни один из этих признаков не применим к украинской территории?

Для начала необходимо констатировать один простой, но важнейший факт: на украинской территории отсутствует и этнос как таковой (с греч. «ἔθνος» – «народ»), и, соответственно, и нация, ибо нация, как известно тем, кто не прогуливал пары по политологии, это политически организованный этнос (высшей формой такой организации является государство – это бонусом для увлекающихся гуманитариев). «Украинский народ» – это «лабораторный» конструкт, проект, созданный искусственно и «заточенный» под выполнение определенных целей и задачи. Суть этого проекта, кратко выражаясь, быть «Антироссией». В исторических документах с избытком хватает доказательств несостоятельности теории того, что украинцы являются отдельным народом. Об этом написано множество работ, поэтому вдаваться в «дебри» историографии и этнографии в этой статье нет смысла. Приведу в пример лишь несколько этнографических карт и документов, составленных ещё в XIX–XX веке, из которых даже выпускнику современной школы становится очевидно, что вся мировая, равно как и отечественная наука считала малорусов (т.н. «украинцев»), белорусов и великорусов одним целым – русским народом.

Всё сильно поменялось после начала национальных экспериментов большевиков, когда начали создаваться мифы об отдельных («братских») народах и о «страшном великорусском шовинизме».

Но даже если наплевать на факты и здравый смысл, и согласиться с существованием «самобытного украинского народа», и с тем, что славянское население Украины есть отдельный этнос, а украинцы – нация, то для того, чтобы считать украинское государство нацистским (неонацистским) нужно найти соответствие по всем пунктам. Что же мы видим на деле?

Во-первых, нет никакой ксенофобии и догмата об исключительности. Даже наоборот, президент Украины – официальный еврей, предыдущий президент – неофициальный еврей, Коломойский, который считается сюзереном Зеленского – тоже еврей. Депутаты Верховной Рады, где также удобно расположился герой Украины с африканскими корнями Жан Беленюк, вообще являются живым воплощением интернационала. К слову губернатором Одесской области и видным деятелем украинской внутренней политики до недавнего времени был бывший президент Грузии – Михаил Саакашвили. Отдельно нужно вспомнить о том количестве приезжих из Африки, Ближнего Востока и других регионов Азии: студенты, специалисты, туристы.

Во-вторых, про сохранение традиционных ценностей и говорить не приходится: Киев, Харьков и другие города Украины – участники гей-прайдов и других мероприятий ЛГБТ. В школах Украины продвигают гендерастию, «сексуальное просвещение» детей и прочие нетрадиционные ценности. Да и стремление в Евросоюз, где ЛГБТ-повестка один из ключевых духовных факторов, никак не вписывается в классическое понимание нацистского, отрицающего гомосексуализм как норму, государства и общества.

В-третьих, олигархи, пожалуй, самая распространенная тема дискуссий у рядовых граждан Украины. Ринат Ахметов, Виктор Пинчук, Игорь Коломойский, Пётр Порошенко, Константин Жеваго – самые известные украинские олигархи, между которыми поделена практически вся экономика Украины от добычи янтаря до нефтепереработки. В нацистском же государстве все интересы бизнеса подчинены интересам нации в лице вождя или партии. В случае Украины – всё наоборот. В том, что на Украине олигархия, не сомневается ни один украинец, о чём свидетельствуют попытки принятия закона «о деолигархизации» и реакции на такие попытки населения, не считающего, что даже это как-то поможет сбросить ярмо олигархии, о чём свидетельствуют соцопросы.

Собственно говоря, наличие такого ярма никогда и не отрицал сам Зеленский, публично высмеивая его со сцены «Квартала-95», и в своём агитационном сериале «Слуга народа», где он в гротескной форме продемонстрировал состояние украинской внутренней политики, полностью зависимой от олигархов.

В-четвертых, о неприятии Украиной глобализма говорить так же не приходится. МВФ, Всемирный Банк, ЮНЕСКО, глобальные фонды, продвигающие левую западную повестку – всё соединено с тем, что любители называют украинским государством. Вместо гордой борьбы за независимость от всемирных центров принятия решений имеет место слепое подчинение и постоянная оглядка на «приемного» старшего брата. Напомню, гитлеровская Германия к началу Второй мировой вышла из Лиги Наций и диктовала свои условия мировым гегемонам вроде Британской Империи, Франции и США, благодаря чему удался и «мюнхенский сговор», и аншлюс Австрии.

Что касается последнего столпа, то, нацизм (равно как и неонацизм) – есть биологизация политики. Нацистское государство делит общество на угодных и неугодных исходя из биологических принципов: юродивые, дети от смешанных браков, люди с «неправильными» корнями: все они, с точки зрения нацистского государства, являются «лишними» в государстве, со всеми вытекающими последствиями.

На украинской территории делят лишь по одному принципу: русский или антирусский (именно не нерусский, а антирусский). Неважно, чеченец ты, грузин, африканец, еврей или даже коренной москвич – если против России, то для украинства ты будешь своим. Это называется русофобия, антирусский шовинизм, если угодно, но никак не нацизм, ибо агрессия направлена лишь на носителей конкретной политической и культурно-исторической идеи (даже не этноса, поскольку этнически разница между жителями восточных областей украинской территории и великоросами в России не всегда заметна даже вооруженным глазом).

Так как технически (да и в действительности) нацизма на украинской территории нет, то и не может быть никакой эффективной борьбы с ним, и никакая информационная борьба (пропаганда) должного эффекта на территориях, подконтрольных Киеву и освобождённых нашей армией иметь не будет. Результат виден уже сейчас: массы видео от молодёжи Украины, где они в один голос (в половине случаев на русском языке) утверждают, что никакого истинного нацизма на Украине нет.

Что же можно было бы предложить в качестве цели специальной операции на украинской территории? Истинной и самой эффективной целью специальной военной операции может быть провозглашена только восстановление справедливости и воссоединение русских земель, о чём, кстати, и говорил перед самим началом спецоперации Президент Российской Федерации.

Что же нам это даст?

Во-первых, справедливое (также имеется в виду и историческая справедливость) обоснование ведения боевых действий во все времена сильно поднимало дух армии и народа.

Во-вторых, борьба с тем, что по недомыслию зовут украинским государством – это ключ к уничтожению того коллективного бессознательного, которое столько лет систематически подпитывалось на территории Малороссии и Новороссии нашими Западными партнерами. Массовое развенчание мифов об истоках украинской «государственности» на телевидении, газетах и радио, в образовании, замена украинской визуализации пространства на русскую (язык и названия улиц, прочая топонимика, памятники и монументы, вывески, документы и многое другое) очень быстро даст свои плоды – край вновь станет русским за какие-то 3-5 лет и не доставит подобных проблем в будущем. Пример тому – Крым, где за 5 лет украинский миф окончательно растворился, словно его и вовсе не бывало, а единицы «свидомых» являются скорее исключением, чем правилом.

В-третьих, звучащие лозунги о защите русскоязычного населения будут иметь под собой больше оснований, ведь, формально на Украине нет прямой ответственности за разговор на русском языке, но делается всё для того, чтобы максимально деруссифицировать край. Это и принятие законов о вещании на ТВ, и отмена обучения на русском языке в школах, и пропаганда той идеи, что «мова» – родная, а не говорят на ней, мол, якобы из-за того, что «Москва постоянно русифицировала Украину».

К понятию же восстановления справедливости подойдёт и борьба за традиционные христианские ценности, с которыми Украина и воюет.

Такая позиция позволит привлечь не только рядовых граждан, но и бойцов ВСУ, которые, как известно, в массе своей «европейские» веяния Киева не особо разделяют, но, не особо видя разницу между сторонами, выбирают ту, которая привычнее. Очевидным плюсом от такой идеологии спецоперации станет рост популярности России среди консервативного общеевропейского движения, которое находится в оппозиции к руководству Евросоюза и НАТО. Что немаловажно, эта часть общества является самой мобилизованной, милитаристской в ЕС, особо не испытывает симпатий к современной демократии и «свободе слова».

Да и смена идеологического курса с «левого» на «исторически и логически обоснованный», с «борьбы с фашизмом» на «русскую ирреденту» и «защиту традиции» однозначно обратит взоры десятков миллионов людей в сторону Москвы. В противном случае, даже после завершения СВО полной победой Россия рискует получить ту же проблему, но уже позже, а история, как известно, повторения ошибок не прощает.