Турция угрожает лишить Грецию независимости

29 мая, выступая с речью на помпезном праздновании 569-й годовщины взятия Константинополя, президент Эрдоган чуть ли не прямым текстом заявил, что к 2053 г. Турция планирует восстановить сферу влияния Османской империи, включая господство над Балканами и Пелопоннесом. По грекам Эрдоган прямо-таки оттоптался, пообещав им ужас, сравнимый с падением Византии. Фоном для таких воинственных речей служили не только торжества, но и международные военно-морские учения Efes-2022, официально имеющие лишь антитеррористическую направленность, но в ответ на которые Греция объявила повышенную боеготовность своих вооружённых сил.

Стеснённые обстоятельства

Сколь бы глубоко в дебри истории ни отсылало скандальное выступление Эрдогана, греко-турецкое противостояние последних десятилетий подогревается куда более приземлёнными причинами, чем какие-то стародавние обидки.



Если кратко, то бассейн Эгейского моря объективно маловат для того, чтобы два государства могли хозяйствовать в нём, не мешая друг другу. Физические размеры моря, особенно в северной его части, даже не позволили установить общепринятые 12-мильные полосы территориальных вод, так что и Турция, и Греция довольствуются правами лишь на 6-мильные экономические зоны.

Несмотря на это, в нейтральных водах остаётся множество камней преткновения, причём самых настоящих: речь о множестве небольших необитаемых островков. Некоторые из них представляют собой буквально пару голых скал, торчащих посреди моря, но обе стороны активно оспаривают суверенитет над каждой из них: зона исключительного морского господства страны отсчитывается от самой далеко выдающейся точки её территории, так что грызня за эти булыжники вполне понятна.

Тем более ожидаемы споры вокруг достаточно больших островов, на которых есть постоянное население. Хиос, Самос и некоторые другие без вопросов считаются греческими территориями, но при этом находятся вплотную к побережью Турции. Расширение экономической зоны последней привело бы к юридическому отсечению»этих островов от своей метрополии со всеми вытекающими последствиями (вроде тех, с которыми ныне сталкивается население нашей Калининградской области).

Госпринадлежность Кипра по-прежнему находится под большим вопросом. С 1974 г., когда остров некоторое время побыл ареной вооружённого конфликта между союзниками по НАТО, позитивных хоть для кого-нибудь сдвигов в определении его статуса не произошло: Турецкая Республика Северного Кипра остаётся не признанной практически никем, но фактически никуда не денется. И хотя турки контролируют лишь треть площади, прокси-республика используется ими как рычаг давления не только на остальную часть острова, но чуть ли не на весь регион.

Нельзя сказать, что стороны не делали никаких попыток разрешить свой конфликт относительно мирным путём. В конце 1990-х они были близки к тому, чтобы сделать ряд взаимных уступок в качестве жеста доброй воли (после очередного обострения на грани открытой войны), но до этого всё же не дошло. А в основном имеют место регулярные стычки по поводу того, кто чьё воздушное пространство нарушил. В 1996 г. произошел даже реальный воздушный бой, в результате которого был сбит турецкий истребитель, что снова едва-едва не привело к войне в регионе.

С 2011 г., когда было подтверждено наличие под дном Эгейского моря больших залежей природного газа, противостояние в регионе ожидаемо разгорелось с новой силой; причём к стародавним распрям греков и турок подключились также Израиль, Ливан и Египет.

Безусловно, Турция – наиболее крупный и агрессивный из всех претендентов на эту большую газовую заначку, часть которой к тому же находится недалеко от побережья Кипра. Отталкиваясь от последнего факта, турецкое правительство не просто громче всех кричало о правах турок-киприотов на данные месторождения, но даже позволило себе угрожать прочим. Так, в 2018 г. итальянское буровое судно, прибывшее для начала работ, было спроважено куда подальше турецкими военными кораблями.

На текущий момент на фоне спровоцированного западной санкционной кампанией против России энергетического кризиса газовые запасы Эгейского моря приобретают новое качество. Очевидно, что планы Евросоюза в течение буквально пары лет отказаться от основного поставщика углеводородного топлива абсолютно нереалистичны (если, конечно, не остановить почти полностью промышленность); с другой стороны, при известном напряжении сил за данный срок можно попытаться освоить этот южный источник газа. Причём членство ранее «бесполезной» Греции в ЕС даёт последнему «право» говорить об исконно европейской принадлежности оспариваемых месторождений.

С другой стороны, набирающий обороты процесс ломки существующего миропорядка даёт и Турции с её амбициозным султаном возможность развернуть свои претензии во всю ширь, не ограничиваясь одним лишь ближайшим морем.

Но хватит ли силёнок что у тех, что у этих?

Бери ношу по себе

Как широко известно, НАТО – чисто оборонительный альянс; именно поэтому его члены обычно собираются, чтобы запинать толпой кого-нибудь лежачего подальше от своих границ, а на драку с оппонентами посерьёзнее коллективно предпочитают не являться.

Есть все основания полагать, что именно так будет и в случае гипотетического вооружённого конфликта между Грецией и Турцией; тем более что обе соперницы сами являются членами альянса. Да и в кипрский конфликт 1974 г. никто со стороны особо не вмешивался.

Сравнивать военные потенциалы обеих сторон просто. И греческие, и турецкие вооружённые силы всё ещё одной ногой в XX веке. В отличие от «союзников» по НАТО, обе страны сохраняют достаточно крупные (относительно численности населения) армии, комплектуемые по призыву. Основная масса военной техники – также наследие предыдущей холодной войны, хотя и модернизированное в разной степени.

Если говорить о сухопутных силах, то у турок приблизительно двукратное количественное превосходство по всем статьям: и в людях, и в боевых машинах, как линейных, так и резервных. А вот на море и в воздухе всё не так печально для греков: хотя паритета нет, но и противник не превосходит их по числу кораблей и самолётов более чем в полтора раза (интересно, что у греков есть заметное количество советских и российских систем ПВО, включая «Тор» и С-300). Качество подготовки и моральный уровень личного состава у оппонентов более-менее равный.

В случае большого конфликта очень важным преимуществом турок окажется их достаточно развитый военно-промышленный комплекс, которому будет вполне по силам восполнять запасы высокоточного оружия и наземной военной техники. Грекам на этом поле противопоставить особо нечего, они будут вынуждены рассчитывать только на те «фигуры», которые есть в наличии: осложнение мировой обстановки и большой расход западных арсеналов на Украине не позволят быстро восстановить возможные потери. Забавно, что Греция при этом сама в ближайшее время пожертвует украинским фашистам более сотни БМП-1 (ранее полученных из бывшей ГДР) под честное немецкое слово заменить оные БМП «Мардер»; и пример поляков, уже «получивших» вместо подаренных Т-72 «Леопарды», грекам недостаточно нагляден.

Но и у Турции не всё гладко: её главной слабостью являются собственные амбиции. В данный момент турецкая армия ведёт очередную большую операцию на севере Сирии; в случае дальнейшего усугубления нестабильности в Иране есть немалая вероятность, что турки залезут ещё и туда. Стремясь наступать сразу везде, Эрдоган рискует загнать себя в ту же ловушку, что в своё время Гитлер, сцепившийся сразу с несколькими равными или превосходящими его по силе противниками.

Пока что нет признаков, что Турция уже «вот-вот» приступит к окончательному решению кипрского вопроса или тем более демонтажу материковой Греции. Но если ЕС в угоду американцам продолжит удушать себя теми же темпами, что и сейчас, то уже через 3-5 лет и без того не самые прочные греческие экономика и общество ослабнут настолько, что страна не сможет сопротивляться турецкому натиску.