Зачем в США запрещают аборты

Пока Байден любовался баварскими Альпами на саммите G7, Верховный суд, укомплектованный Трампом «консервативным большинством», отменил запрет властям штатов решать вопрос о допустимости или недопустимости абортов.


После этого решения запрет на аборты автоматически вступил в силу в шести штатах: Луизиана, Миссури, Кентукки, Южная Дакота, Оклахома. И многие другие последуют их примеру. В 18 штатах прошли массовые протесты против решения Верховного суда. Байден и сам осудил такое решение, хотя никаких юридических рычагов повлиять на ситуацию не имеет.



Взбаламутились и другие «лидеры свободного мира». Так, Макрон написал, что аборт является фундаментальным правом женщин, и добавил:


Джонсон сказал, что это большой шаг назад.

Трюдо пошел еще дальше:

В чем смысл и суть решения Верховного суда

На самом деле судьям Верховного суда и американским политикам нет никакого дела до проблем женщин с абортами. В Америке медицина платная и зависит от уровня страховки, которую может себе позволить далеко не каждый. В США нет «декретного отпуска» и социальной поддержки для семей с детьми. Государственная социальная страховка Medicaid, доступная только тем, кто докажет, что он малоимущий, распространяется на аборты лишь в случаях изнасилования, инцеста и угрозы для жизни матери.

Америка — это свободная страна, в которой каждый предоставлен сам себе. Это рыночные джунгли, в которых выживает тот, чьи стартовые условия лучше, а возвышается «сильнейший». Правительству нет смысла заботиться о демографии, так как рабочую силу легко можно пополнить за счет миграции. Миллионы одурманенных голливудскими фильмами простаков пытаются просочиться в США, чтобы пополнить армию водителей, охранников, грузчиков, обслуги и бездомных. Сотни тысяч высококвалифицированных специалистов и талантливых ребятишек со всего света переезжают и перевозятся в США в рамках программ по «выкачке мозгов» из бедных стран.

Казалось бы, в такой свободной стране нет места для запрета абортов. Но Америка — страна не только свободная, но и демократическая. Правда, во всех вопросах, кроме денег. В сфере денег, капитала, финансов никакой демократии нет, там только диктатура Уолл-стрит и корпораций. Прямо как в крылатой фразе культового фильма: «В Америке вообще все просто так, кроме денег».

Так вот, значительная часть американцев — люди верующие и богобоязненные, поэтому выступают против абортов. Особенно американцы средних лет и пожилые, которые, став благопристойными, уже подзабыли о собственном молодецком распутстве и возмущаются «свободными нравами» молодежи. Им кажется, что насаждаемая фильмами, сериалами, ТВ, СМИ и звездами распущенность стала возможна только после введения 50 лет назад права на аборт. Они хотят остановить духовное загнивание американского общества обращением к морали прежних поколений. Поэтому говорить о том, что решение американского государства (и на федеральном уровне Верховного суда, и на уровне штатов) не опирается на волю некоторой части общества, неверно. Другое дело, что общество расколото по большинству вопросов.

Политики, которые стоят за решением Верховного суда, разогревают общественность для предвыборных баталий. Им важно взбаламутить народ, поднять волну возмущения и услышать крики одобрения. Все это делается даже не для того, чтобы нагадить демократам и Байдену, а чтобы в целом поддержать на плаву сложившуюся двухпартийную политическую модель.

Власть в США, строго говоря, носит антинародный характер, она ничего не делает для народа, а если что-то делает, то только под нажимом обстоятельств и в страхе перед брожением недовольства, протестами и погромами. Американское общество объективно расколото на верхи — финансовых воротил, богачей, рантье, ведущих праздный и шикарный образ жизни, — и низы — тянущий кредитную лямку «средний класс» и всех тех «неудачников» (в основном «цветных»), которые мечтают в него попасть. И, как сказано выше, государство только строго следит за «правильным распределением» экономических потенциалов.

А вот субъективно американское общество расколото по десятку различных вопросов – от абортов и расизма до «прав животных» и экологической повестки. Здесь важную роль играет политический сумбур различного мелкотемья вроде права женщины на аборты. Дело в том, что по всему спектру этих субъективных дискуссий и полемик две ведущие правящие партии всегда занимают полярные позиции: демократы – как будто более прогрессивную (за все новое и модное), а республиканцы – более консервативную (за все традиционное и старенькое). И вместе с тем они синхронно раздувают и провоцируют сами эти противоречия, чтобы скрыть от общественности простую истину, которую хорошо видно со стороны: и республиканцы, и демократы, находясь у власти, проводят одинаковую политику по всем коренным вопросам и служат одним и тем же социальным силам.

Многие наблюдатели отмечают, что внешняя политика США всегда подозрительно тесно увязывается с внутренней. Бывало и так, что военно-политическое руководство США начинало боевые действия за тысячи километров от своих границ только для того, чтобы отвлечь внимание публики от какого-нибудь щекотливого скандала. Большинству такое безответственное поведение кажется признаком самозамкнутости американской политики на внутренних проблемах. Хотя на самом деле все обстоит как раз наоборот. Современное американское государство — это нечто вроде империи, которая живет только за счет внешнего мира. Экономика США тесно вписана в мировой рынок, американские корпорации контролируют основные товарные потоки мировой торговли и огромную массу капиталов, раскиданную по всем уголкам планеты. Американское государство — это не про внутренние дела, это могущественные щупальца левиафана мировой экономической и военной гегемонии — англосаксонского капитала. А на территории США решаются мелкие, малозначительные административные вопросы и разыгрываются яркие политическое шоу для обывателей. Но, с другой стороны, внутриамериканская ситуация — это наиболее уязвимая зона гегемонии США, ибо утрата власти или начало гражданской войны грозит экономическим коллапсом американским корпорациям. Именно поэтому заинтересованным лицам выгодно раздувать политические склоки, которые бы поддерживали флер двухпартийной модели и демократии.

По тому же вопросу об абортах за последние 50 лет сложился некоторый консенсус, пусть и в пользу демократов. Но республиканцы через своих судей его намеренно разрушили, чтобы в очередной раз ввергнуть американское общество в пустопорожние дискуссии и протесты и подогреть будущую предвыборную борьбу нанайских мальчиков.

Почему вопрос об абортах в США бесплоден?

Читатель может возмутиться: как это право на аборты малозначительно? Конечно, для отдельного человека отсутствие или наличие легальных абортов играет известную роль, особенно если ты «залетевшая» молодая девушка или незадачливый гуляющий юноша. Но такие вещи, как демография, забота о детстве и воспитание молодежи, не должны разрешаться в частном порядке, они общественно значимы. Это либералы проповедуют крайне индивидуалистические принципы во всех без исключения вопросах («мое тело — мое дело», «мои деньги — мое счастье», «мой дом — моя крепость», «покупатель всегда прав» и т. д.).

Ситуация в США такова, что отсутствие или наличие права на аборты не решает проблем, следствием которых становится нежелательная беременность. А то, как население в целом относится к абортам, фундаментально значения не имеет.

Если предположить существование идеального, здорового общества, то искусственному прерыванию беременности не по медицинским показаниям в нем места не найдется. Численный рост общества есть рост его потенциала, расширение его возможностей и могущества. Но идеальных общественных условий не бывает, поэтому в отдельных случаях практика абортов является вполне разумной. Например, у нас в стране после 1917 года аборты были легализованы по причине тяжелого экономического положения страны. Обращаю внимание: не потому, что это «естественное право женщины», как это часто подается, а из-за того, что государство было не в силах должным образом обеспечить условия возникновения и становления новой жизни.

Идея такого «естественного права» возникает только в том случае, если общество не заботится о детях, не защищает материнство, не создает условий для вхождения в жизнь новых поколений. Когда чиновницы говорят «государство не просило вас рожать», женщина, естественно, воспринимает ситуацию враждебно, а беременность — как ее личное дело.

Как только в СССР условия улучшились, забурлила коллективизация и индустриализация, аборты делегализовали. Постановление советского правительства звучало следующим образом: «О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, установлении государственной помощи многосемейным, расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов, усилении уголовного наказания за неплатеж алиментов и некоторые изменения в законодательстве о разводах». Даже по названию видно, что общество в лице государства брало на себя заботу о детях, следовательно, основа для права на аборты отпадала.

Можно также вспомнить и китайский опыт «одна семья — один ребенок», когда государство искусственно ограничивало рождаемость по той же экономической причине — было сложно прокормить такое огромное население в стране с малым количеством пахотных земель и низким уровнем производительности труда. Как только Китай достиг необходимого уровня производства продуктов питания, запрет был снят, и сейчас проводится политика стимулирования рождаемости. Легко спрогнозировать, что если экономика Китая будет идти в гору, а забота о детях расширяться, то в дальнейшем последует запрет на аборты.

Если общество заботится о детстве, материнстве, новых поколениях, то причины нежелательной беременности искореняются, остаются только частные капризы.

В США же сейчас возник диссонанс: с одной стороны, общество и государство не проявляют должной заботы о молодых семьях и матерях, с другой стороны, лишают женщин права принимать решение, оставить ли ребенка. Отсюда и возмущение женщин и некоторой части общественности. Последние мыслят узко, но их логика справедлива. Те же, кто за запрет абортов, мыслят шире, но в полном отрыве от реальных условий жизни. В рамках либерализма и индивидуализма их противоречие неразрешимо, но оно играет на руку нечистоплотным политикам, которые не желают подчинять американское государство нуждам народа, уводя общественное внимание в частные склочные вопросы. Здесь, как и с расизмом, феминизмом, «культурой отмены», это делается для того, чтобы наполнить броским содержанием чисто формальную политическую борьбу двух партий.