Наш БПЛА, вперёд лети: что делается для насыщения российских войск дронами

Проходящий на этой неделе международный военно-технический форум «Армия-2022» придал новое ускорение зрадо-переможным качелям, на которых сидит российское общественное мнение. На все лады склоняются вопросы: а зачем это, а почему весь этот хайтек на выставке, а не на передовой?

Особенно досталось теме беспилотников. С подачи нескольких из наших военкоров по Сети пошло гулять недовольство представленными новинками отечественного ВПК: дескать, очередное «аналогов нет», собранное из китайских микросхем, некачественное и за большие деньги, и в войска не попадёт никогда.



С одной стороны, военные корреспонденты, безусловно, заслужили право высказаться: в конце концов, они являются одними из постоянных пользователей БПЛА в зоне военной операции, зачастую, исполняя и функции наблюдателей-корректировщиков – следовательно, знают, о чём говорят. Но есть мнение, что столь сильный негатив, ещё и эпатажно поданный в массы – всё же перебор. Волонтёры-техники, поддерживающие боеспособность наших беспилотников, и те немногие войсковые операторы дронов, кто имеет возможность высказаться публично, не разделяют пессимизма военкоров.

В общем и целом, обеспеченность СВО беспилотной техникой всё ещё недостаточна – однако военно-политическое руководство эту проблему признаёт и принимает меры для её скорейшего разрешения.

На ковре-вертолёте

Широко распространено убеждение, что основная масса российских беспилотников в зоне боевых действий представлена иностранными гражданскими моделями. Так ли это на самом деле, уверенно сказать нельзя, но доля импорта значительна. В этой связи любопытны нюансы закупки дронов за рубежом.

Больше всего внимания по-прежнему привлекают к себе пресловутые иранские «беспилотники Шрёдингера», которые то ли закуплены, то ли доставлены, то ли уже вовсю используются российскими войсками. Недавно военный журналист из Ливана заявил в соцсетях, что Россия якобы приобрела в Иране сразу тысячу беспилотников разных типов – это утверждение, что называется, «завирусилось» и начало ретранслироваться различными СМИ как официальная информация.

На самом деле, сколько-нибудь авторитетных подтверждений закупки российским МО иранских дронов, да ещё и в таких количествах, пока что не было представлено. Кроме того, есть большие сомнения в том, что исламская республика в состоянии поставить сразу тысячу машин, даже отдав технику из строевых частей: объёмы производства передовых образцов невелики и составляют несколько десятков в год.

Тем не менее какие-то намётки по сотрудничеству в этой области есть. Собственно, на форуме «Армия-2022» представлен ряд БПЛА иранского производства: Quadcopter, Karrar-3 и Mohajer-6. Всё это крупные и грузоподъёмные разведывательно-ударные аппараты, сравнимые с отечественным «Иноходцем» (на фото к статье представлен его экспортный вариант «Орион-Э») или «всевеликим» Bayraktar TB2. А 13 августа глава иранской Организации развития торговли заявил в эфире гостелевидения, что исламская республика будет налаживать с Россией и криптовалютный обмен. Учитывая известную (хотя и серьёзно преувеличенную) обезличенность «крипты», вполне вероятно, что она будет использоваться как раз для оплаты разного рода «деликатных» товаров, включая оружие. Впрочем, информации о каких-либо сделках между Ираном и Россией с полей форума пока не поступало.

В нише малых БПЛА-разведчиков, используемых пехотой на уровне «взвод-рота», в союзных войсках, как и у украинских фашистов, в большом фаворе продукция китайской компании DJI. Популярность квадрокоптеров Mavic настолько велика, что их название уже стало именем нарицательным почти что для любого «карманного» дрона. Удивления это не вызывает: «мавики» сочетают хорошую оптику с тепловизором с достаточно высокими надёжностью и выносливостью, и приемлемой ценой. По словам волонтёров, занятых покупкой и доставкой беспилотников в войска, один «параллельно импортированный» дрон сейчас обходится примерно в 250-300 тысяч рублей при официальной цене около 800 тысяч.

Продолжающаяся закупка беспилотников на пожертвования вызывает много возмущённых криков из разряда «доколе?!» Очень интересно, многие ли из вопиющих занесли волонтёрам хотя бы копейку на БПЛА для наших воинов – но гораздо интереснее, что этот путь поставок может быть не единственным и даже не основным.

Парадоксально, но мало кто задумывается: а что это вообще за «серые» оптовики, продающие дроны тем же волонтёрам чуть ли не по себестоимости, и откуда у них берётся товар? Кроме того, волонтёры и военкоры (сами будучи пользователями, многие из них плотно заняты и закупкой) обычно добывают дроны и прочие высокотехнологичные «ништяки» (прицелы, тепловизоры и т.п.) для каких-то конкретных подразделений, с которыми находятся в тесном контакте – однако их достаточно широко используют повсеместно.

Поэтому, есть мнение, что всё это народное движение, помимо своей основной функции, также используется в качестве ширмы для достаточно широкого параллельного импорта дронов казной. Необходимость в прикрытии есть: на неделе компания DJI разослала своим клиентам в России убедительную просьбу поменьше акцентировать внимание на военном применении своей продукции, т.к. это может подвести её под дополнительные западные санкции. Впрочем, это только лишь мнение.

Мы летим, а вы ползёте

Импорт импортом – а что с российским производством дронов? Как и многое другое, информация о нём окутана «туманом войны»; уверенно можно утверждать лишь то, что оно работает на полную мощность. 16 августа, выступая на «Армии-2022», заместитель министра обороны РФ по военно-техническому обеспечению Криворучко заявил, что гособоронзаказ корректируется в соответствии с опытом боевых действий на Украине и вновь открывающимися потребностями войск.

Сообщается, что были заключены контракты на поставки дополнительных БПЛА «Элерон-3», «Орлан-10» и «Орлан-30», «Иноходец», но количество машин прессе не сообщили. Первые три в этом списке – малые и средние беспилотники самолётного типа, используемые на батальонном уровне и для корректировки артиллерийского огня. Кроме того, демонстрировался ряд новых образцов, включая малые квадрокоптеры (которые и поспешила поднять на смех военно-журналистская братия).

Что касается элементной базы – да, с её импортозамещением дела по-прежнему обстоят не очень. Недавно британский аналитический центр RUSI опубликовал подробный доклад об исследовании 27 образцов передового российского вооружения, обломки которых достались украинским фашистам: поразивших цели ракет комплексов «Искандер» и «Калибр», зенитных ракет, БПЛА разных типов. Всёго британцы насчитали 450 наименований иностранных электронных компонентов, используемых в наших системах, большая часть которых произведена в... США.

Часть этого спектра запчастей не должна поставляться в РФ из-за санкций – но, по утверждению авторов доклада, с момента начала СВО в Россию пришло около 15 тысяч партий западной электроники. Характерно, что компании-поставщики, к которым исследователи обратились за комментариями, сделали круглые глаза и начали рассказывать, что такое невозможно, что будут внутренние расследования и прочая-прочая-прочая.

Впрочем, в этом же докладе указывается, что значительная часть данной микроэлектронной базы – это различные микроконтроллеры общего назначения, широко используемые также в различных гражданских системах и бытовых приборах. То есть, хрюканье украинской пропаганды о том, что «русские втыкают в свои ракеты чипы из микроволновок», до определённой степени правдиво.

Однако, в использовании «гражданских» процессоров есть свой (высосанный из пальца) плюс: эти компоненты недефицитны, и их сравнительно легко найти на мировом рынке. Умение отечественных КБ хорошо работать с наличными компонентами отмечалось и в прошлые годы, поэтому, вполне вероятно, что сейчас они активно работают над «мобилизационными» вариантами нашего высокотехнологичного оружия, использующими чипы от более надёжных поставщиков.

Гораздо меньше проблем с подготовкой личного состава. Как и всегда, информации в открытом доступе не так много, но точно известно, что с начала СВО несколько сотен операторов БПЛА подготовил донецкий Учебный центр беспилотных систем. А недавно курсы беспилотчиков открылись и при Российском университете спецназа в Гудермесе, который ныне активно занимается подготовкой бойцов добровольческих подразделений – желающих стать оператором пригласил туда сам Кадыров. Надо понимать, что в обоих этих случаях речь идёт о пилотах «пехотных» дронов. Операторов-корректировщиков и техников, которым предстоит работа со специализированными военными аппаратами, готовят на базе военно-учебных заведений.

Хотя ситуация всё ещё далека от идеала, российские и союзные войска постепенно насыщаются как современной беспилотной техникой, так и людьми, способными реализовать весь её потенциал. Можно надеяться, что суровая боевая практика украинской кампании на какое-то время (ближайшие годы и десятилетия) закрепит в умах военно-политического руководства, что внедрять передовое вооружение настоящим образом – жизненная необходимость, не только для бойцов на передовой, но и для государственного строя в целом. После победы над киевскими фашистами России, вполне возможно, придётся сойтись в бою с кем-нибудь из их более богатых – а значит, лучше вооружённых – партайгеноссе.