Развитие ситуации в Иране: к внутренним угрозам добавляются внешние

В последнее время американская риторика в отношении Ирана как будто бы становится более воинственной, что даёт некоторым аналитикам почву для рассуждений о возможностях прямого столкновения Вашингтона и Тегерана. И действительно, если заявление «Сонного Джо» от 4 ноября, что «Америка скоро освободит Иран» можно списать на возраст дедушки и его неустойчивую связь с реальностью (кто поручится, что он не перепутал созвучные на английском Иран и Украину?), то пресс-секретарь Госдепа Прайс, обещающий защитить от персов Азербайджан – вроде бы, пока ещё не маразматик.

Действительно, завалить и развалить Иран прямо сейчас, на фоне расширяющегося российско-иранского военного и экономического сотрудничества, американцам было бы очень и очень кстати, но не настолько, чтобы лезть в пекло собственными руками. Благо для них, Штаты ещё далеко не исчерпали запас влияния в крайне сложном регионе, где есть кого подставить под Тегеран – а точнее, есть, на кого натравить самих иранцев.

Недруги внутри

Осью, вокруг которой закручивается маховик давления на Иран, остаётся гражданский конфликт в исламской республике, который властям не удаётся загасить вот уже почти два месяца. Надо признать, заброшенные извне идеи эмансипации упали на очень благодатную почву, так что «девичья сила» стала и продолжает быть фундаментом всей «революционной борьбы» против режима аятолл.

Она же служит и её знаменем в западной пропаганде, которая преподносит всю ситуацию в ключе «женщины Ирана, при поддержке лучших и современнейших из мужчин, борются за освобождение от многовекового патриархального гнёта». Характерны удачные кадры с видеорегистратора какого-то иранского автомобилиста, растиражированные несколько дней назад: из верхнего люка стоящей в пробке машины высовывается молодая женщина, срывает с головы хиджаб – и тут же к ней подбегает уличный торговец цветами и суёт в руки алую розу. Честно говоря, не знаю, насколько в Иране распространена торговля цветами с рук прямо на шоссе, поэтому не буду утверждать, что этот эпизод постановочный – но не удивлюсь, если так и окажется впоследствии.

Впрочем, настоящая «революция», само собой, выглядит несколько иначе: с гораздо меньшим объёмом сахарных соплей, но зато гораздо большим объёмом соплей кровавых. Основной ареной горячих столкновений по-прежнему является северо-запад страны, а также юго-восток. 4 ноября, аккурат под заявление Байдена-освободителя, жёсткие уличные бои между бунтовщиками и полицией произошли в городе Хаш, с мест сообщалось о «десятках» убитых и раненых с обеих сторон – конечно же, с упором на «звериную жестокость псов режима». Правда, при этом есть немало видеозаписей с ранеными и погибшими иранскими силовиками, растерзанными толпой.

Через соцсети протестным элементам транслируют и пытаются навязать подражание новому «тренду» нападений на мужчин в чалмах (в большинстве своём, священнослужителей) с целью похищения этих самых головных уборов. Гуляет несколько записей с весёлыми ребятами на мопедах, которые на ходу срывают чалмы и уезжают, осыпаемые проклятиями. Естественно, утверждается, что уже массовое явление по всей стране – но, скорее всего, пока ещё нет, пока ещё только инструкция, записанная специально обученным авангардом «борцов за свободу». И – опять же, естественно – преподносится это как безвинная шутка в лучших традициях «онижедетей».

Для контраста делаются вбросы, призванные демонизировать действующий строй. Так, 8 ноября в ряде источников (сначала иностранных, а затем не особо разборчивых русскоязычных) появились сообщения о том, что иранский Меджлис (парламент) якобы почти единогласно постановил казнить всех арестованных за участие в беспорядках бунтовщиков. Эта мера якобы должна послужить сигналом для остальных, а уложить на эшафот планируется ни много ни мало около 15 тысяч человек. Рядом с этим (видимо, для пущей достоверности) было запущено гораздо более реалистичное сообщение о том, что смертная казнь грозит известному иранскому футболисту Даеи, бывшему члену национальной сборной, принимавшему участие в беспорядках в городе Секкез.

Ограничение доступа к Интернету, как главному источнику «крамолы», остаётся одной из нерешённых оперативных задач в борьбе с гражданской нестабильностью. По косвенным данным, зарубежным кураторам «революции чёрных платков» удалось наладить какую-никакую контрабанду терминалов Starlink, которые позволяют «освобождённым женщинам Востока» не терять связи с начальством. А характер аудитории, на которую сделали ставку американцы и «союзники», практически полностью исключает «опасность» включения ею головы: девочки, как говорится, такие девочки, как и их истекающие слюной мальчики.

Иранские власти, со своей стороны, демонстрируют полное отсутствие готовности идти на какие-либо уступки – и если в тактической перспективе это совершенно верно («заглаживать углы» нужно после силового подавления бунта), то в оперативной способствует затягиванию беспорядков. Совершенно очевидно, что в консерватории нужно что-то менять (не так уж много, по сути), но верхушка исламской республики пока для перемен не созрела.

К счастью, пока ещё держится (в плане физического здоровья) Высший руководитель Хаменеи, и Тегерану жизненно необходимо загасить текущий конфликт, пока аятолла жив. Смерть Хаменеи в любом случае вызовет новую волну гражданской напряжённости, но есть разница в том, придётся ли врагам Ирана разгонять её с нуля, или раскачивать уже волнующееся море.

Недружественное окружение

Что касается внешнеполитического контура, то Прайс не зря вдруг заговорил о поддержке Штатами Азербайджана. Дело в том, что 17-19 октября общевойсковая группировка КСИР провела на самой границе достаточно крупные учения, переправившись на остров на пограничной реке Аракс; в последней декаде месяца неподалёку проходили ещё и учения иранской армии. Манёвры явно имели целью не только собственно военную учёбу, но и политическое давление на Баку.

Поводов для игры мускулами у Тегерана несколько. В первую очередь, имеет место сложно переплетённый конфликт интересов вокруг пресловутого Зангезурского коридора, который располагается в южной оконечности Армении и потенциально может связать «материковый» Азербайджан с эксклавом, Нахичеванской республикой. В последние несколько месяцев по статусу спорной территории наметились позитивные (для азербайджанцев) сдвиги, и уже начато строительство дороги в Нахичевань.

Для Ирана же эти сдвиги позитивными не являются, поскольку лишают его части грузового транзита (не только в азербайджанский эксклав, но и в Турцию) и усиливают влияние Анкары в регионе. Трения между Ираном и Турцией, несмотря на партнёрство в рамках ШОС, никуда не деваются.

Кроме того, Азербайджан является одним из гнездовий «профессиональных революционеров», которые затем выходят на полевую работу в северные регионы Ирана, в которых живёт значительное количество этнических азербайджанцев. В Азербайджане же обретаются и разнообразные НКО, ведущие сейчас пропаганду «чёрных платков». Впрочем, сам Иран имеет определённые виды на Нахичевань и ведёт в эксклаве собственную пропаганду, направленную на формирование там проиранского присоединительного движения.

На другом фланге усиленно раскачивается потенциал ирано-саудовского конфликта. 1 ноября некие источники в Саудовской Аравии сообщили, что якобы в ближайшее время ожидается удар со стороны Ирана по нефтеперерабатывающим заводам королевства. Иран, в свою очередь, действительно показывал пропагандистские «мультики», в которых БПЛА-камикадзе, подозрительно похожие на «Шахед-136», поражают некие «вражеские объекты».

За этим последовала взаимная информационно-дипломатическая пикировка. США разместили в Саудовской Аравии эскадрилью F-22 для противодействия «иранской угрозе», королевство заявило о разрыве спецсвязи с исламской республикой (полноценных дипотношений между странами нет) и провело совместные со Штатами и Великобританией военно-морские учения. Иран ответил рядом заявлений в духе «последнего предупреждения».

Но хотя между странами лежат глубочайшие политические и религиозные разногласия, саудовская династия является одним из традиционных спонсоров любого внутрииранского бардака, а Иран – йеменских хуситов, противостоящих саудитам, поводов для действительного сваливания в военный конфликт пока не видно. Есть мнение, что всё «обострение» – интрига саудовской дипломатии, призванная удержать внимание США.

Как известно, отношения между Штатами и королевством сейчас не самые лучшие, ввиду несговорчивости последнего в нефтяном вопросе. Американцы даже заговорили о возможном прекращении поставок военной продукции – это при том, что саудовская армия по большей части оснащена именно звёздно-полосатым оружием. А тут, как нельзя кстати, «иранская угроза» – не бросать же бедных шейхов аятоллам на съедение? Сами по себе саудовские войска, по опыту борьбы с йеменскими повстанцами, мягко говоря не блещут.

Да и момент пока ещё не тот. А вот в выгодный момент – момент смены власти в исламской республике – и этот, и прочие (с Турцией, с Израилем) конфликты на иранской границе могут из виртуальных в одночасье превратиться в реальные.