Ограниченные возможности транспортной инфраструктуры РФ создают риски для торговли с Китаем

По данным Главного таможенного управления КНР (GAC) от 13 января 2023 года, товарооборот между Китаем и Российской Федерацией в 2022 году составил 190,271 млрд долларов, что на 29,3% больше в сравнении с 2021 годом, — об этом уже сообщили все ведущие информагентства нашей страны. Такие показатели являются рекордными за всю историю, предыдущий исторический максимум был зафиксирован по итогам прошлого года — 146,88 млрд долларов при годовом росте на 35,8%. Конечно, сейчас мы имеем дело с данными китайской таможенной службы, а не ФТС России, поэтому финансовая информация может быть скорректирована.

Напомним, что 4 июня 2021 года на Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ) Владимир Путин озвучил цель: 200 млрд долларов товарооборота к 2024 году. Сегодня мы можем заключить, что она уже почти достигнута, а учитывая, что Китай постепенно снимает антиковидные ограничения, абсолютные показатели 2023 года, скорее всего, будут выше, хотя рост торгового оборота в процентном выражении может снизиться. По некоторым оценкам, он составит от 10% до 15%.



Однако важным и символичным является тот факт, что Россия впервые вошла в топ-10 крупнейших торговых партнеров Китая, на которых приходится половина всей внешней торговли КНР (6,31 трлн долларов). И хотя мы заняли последнее, 10-е место (3% совокупного товарооборота Китая со всеми странами), обогнав Бразилию (171,5 млрд долларов), есть основания думать, что постепенно РФ будет подниматься в этой десятке. Лидерами же традиционно остались США (759,4 млрд долларов), Южная Корея (362,3) и Япония (357,4), снизились объемы торговли с Тайванем (-2,5%), Гонконгом (-15,1%), Германией (-3,1%) и Австралией (-3,9%). Рост товарооборота Китая с США и Южной Кореей практически прекратился в 2022 году — +0,6% и +0,1% соответственно. Помимо России, растущими торговыми партнерами КНР во внешней торговле стали Сингапур (+23%), Канада (+17%), Малайзия (+15,3%), Бразилия (+4,9%) и Вьетнам (+2,1%).

На гистограмме ниже представлены данные Федеральной таможенной службы Российской Федерации о товарообороте с Китаем, а также Главного таможенного управления КНР (за последний год), показывающие динамику российско-китайских торговых отношений в последнем десятилетии.

Как «читать» данные товарооборота и почему санкции могут по-разному влиять на его динамику

Торговый оборот, или товарооборот между странами складывается из стоимости экспорта и импорта, то есть из суммы всех товаров, проданных за границу, и всей продукции, ввезенной на территорию нашего государства, в денежном выражении. Товарооборот принято рассчитывать в миллиардах долларов США. Рост показателя от года к году означает, что экономическое сотрудничество и торговые отношения между странами укрепляются, и наоборот. Это видно на графике выше. А если знать ключевые события в мировой экономике и политике, можно связать их с данными товарооборота, чтобы выявить и объяснить некоторые причинно-следственные связи.

Например, в 2020 году произошла стагнация торговых отношений России с Китаем. Но мы знаем, что 30 января 2020 -го ВОЗ объявила чрезвычайную ситуацию, а 11 марта 2020 года — пандемию COVID-19, что привело к «закрытию» большинства экономик мира и нарушению логистики поставок. Это вполне разумное объяснение того, что рост товарооборота между КНР и Россией в 2020 году прекратился.

Теперь заглянем немного дальше в историю. На гистограмме выше видно, что 2015 и 2016 годы оказались не самыми лучшими для торговых российско-китайских отношений, очевидно падение товарооборота. Что могло к этому привести? Пожалуй, есть два основных фактора:

1. Санкции коллективного Запада против России. В период президентства Барака Обамы, а точнее в 2015–2016 гг., только США были введены в действие 555 санкционных пакетов. Официально Китай не присоединился к ним и даже осудил, но по факту многие китайские компании, у которых в приоритете была торговля с США и ЕС, не горели желанием попадать под горячую руку Запада. Кроме того, в 2015 году предприятиям КНР с госучастием было рекомендовано не сотрудничать с крымскими компаниями; кредитные организации Китая (кроме ExIm Bank и China Development Bank) стали уклоняться от выдачи кредитов, некоторых предпринимателей вынудили закрыть счета и перевести средства в другие места; интернет-маркетплейс AliExpress, входящий в Alibaba Group, прекратил обслуживание жителей Крыма; сократились поставки из Китая даже продуктов аграрного сектора. Конечно, все это было на фоне дружественных, но не столь развитых российско-китайских экономических отношений, имевших место почти десятилетие назад.

2. Кризисные явления в мировой экономике, падение ВВП России и цен на энергоносители. Санкции повлияли на сокращение внутреннего валового продукта в нашей стране (-0,5%), но основная часть этого негативного явления (-4%) была вызвана более чем двукратным падением цен на нефть в конце 2014 года: со 103 долларов до 50 долларов за баррель. Средневзвешенный курс доллара вырос более чем вдвое: с 31,8 в 2013 году до 67 рублей в 2016-м. Общее замедление российской экономики не могло не сказаться на сокращении товарооборота с Китаем в денежном выражении. Однако по физическому объему количество товаров из КНР в РФ и из РФ в КНР изменилось не столь значительно: падение произошло прежде всего в стоимости из-за снижения цен мирового рынка на сырьевые товары и нефть.

Возникает справедливый вопрос: почему же санкции и кризисные явления в мировой экономике после воссоединения Крыма с Россией повлияли на снижение товарооборота с Китаем, а санкции после начала СВО на Украине — нет?

Здесь имеют место три момента, которых ранее не было:

Во-первых, в те времена Китай все еще видел свое будущее в неразрывных торгово-экономических отношениях с США и старался если не поддерживать санкции против России, то явно им не противоречить. Но все изменилось. И не после начала антикитайской политики республиканца Дональда Трампа, а после того, как ее продолжателем стал демократ Джо Байден, обострив ситуацию вокруг Тайваня. Китайцам стало ясно, что конфронтации и санкций против КНР уже не избежать им самим. Например, сейчас более половины американских штатов запретили госслужащим пользоваться китайским TikTok, а с ужесточением экспортного контроля США импорт микросхем в Поднебесную сократился на 15%. Параллельно с этим налицо реакция КНР. По сообщению Bloomberg, китайские (и российские тоже) бизнесмены на Всемирном экономическом форуме отсутствуют, а Китай, возможно, отправит в Давос уходящего в отставку в марте 2023 года вице-премьера Лю Хэ, что символично и может означать, что Запад больше не интересен Поднебесной. Кроме того, в КНР неофициально развернута визовая война с Японией, Южной Кореей и Соединенными Штатами. И тем не менее ряд китайских компаний, завязанных на торговлю и обмен технологиями с США и ЕС, все еще опасаются открыто торговать с нами.

Во-вторых, экономика и финансовая система России накопила запас прочности, которого не было в избытке по состоянию на 2014 год, на новый уровень вышли российско-китайские отношения. В результате псевдоимпортозамещения производство большой части продукции локализовано на территории нашей страны, но с использованием китайской компонентной базы. Задействованы новые логистические пути поставок энергоносителей, заключены долгосрочные контракты, строятся новые газопроводы в Поднебесную. Так, в 2022 году поставки в КНР природного газа по газопроводу «Сила Сибири» увеличились на 49%, составив 15,5 млрд куб. м против 10,39 млрд куб. м в 2021 году. А по данным Reuters, не менее четырех китайских супертанкеров транспортируют нефть марки Urals из РФ в Китай после введения странами ЕС и G7 потолка цен на российскую нефть, поставляемую морским путем.

В-третьих, мировые цены на продовольствие, удобрения и энергоносители держались на высоком уровне в течение всего 2022 года, а эти товары — важная часть российского экспорта. В результате, продавая меньше в Европу и США и применяя дисконты к сырьевым товарам, в стоимостном выражении экспорт продолжал расти. Особенно учитывая, что Китай нарастил объемы закупок этих товаров в РФ. Такая ситуация связана как раз с введением масштабных антироссийских санкций, отказом европейцев от российского сырья и, как следствие, с нарушением логистических цепочек.

Так что данные торгового оборота — это не безликие цифры, а ценная информация, помогающая проводить как экономический, так и политический анализ.

Положительное сальдо России и структура товарооборота

Структура и динамика товарооборота в части экспорта и импорта между Россией и Китаем, охватывающая последнее десятилетие, представлена на гистограмме выше. Глава ФТС России Владимир Булавин ранее сообщал, что структура импорта из Китая в РФ изменилась: в 2022 году наблюдался рост поставок из Поднебесной автомобильной, специальной строительной и дорожной техники, а также компрессоров и технологических линий. Более двух третей всего российского экспорта составляют энергоресурсы (газ — трубопроводный и СПГ, нефть, уголь, мазут), далее идут минеральные ресурсы, древесина, сельхозпродукция. После ослабления ковидных ограничений возобновились и выросли поставки из России в Китай рыбы и рыбной продукции, превышающие по физическому объему 1 млн тонн, а по стоимости — 3 млрд долларов. Однако следует принимать в расчет, что существуют и закрытые статьи товарооборота, по всей видимости, посвященные военным технологиям и продукции, информация по ним не разглашается.

Детально изучать состав импорта и экспорта в рамках данной статьи не представляется возможным, поэтому мы ограничимся рассмотрением тенденций. А главная из них состоит в формировании положительного сальдо торгового баланса с Китаем, что проявляется последние 5 лет. До этого мы торговали с хроническим отрицательным сальдо. И только последние 2 года позволяют предположить, что сегодня мы имеем дело именно с трендом, а не со стечением обстоятельств. Однако даже внушительный профицит торгового баланса последних двух лет не компенсировал накопление отрицательного сальдо за период с 2013 по 2022 год. Суммарно на нетто-баланс мы пока не вышли (см. гистограмму ниже). Сегодня на Китай приходится до 40% всего российского импорта, хотя в прошлые годы эта цифра не превышала 25%.

О чем же говорит понятие «положительное сальдо»? В денежном выражении мы продаем больше в Китай, чем он продает нам, учитывая стоимость всех товаров, которыми мы торгуем друг с другом. Торговый баланс при этом является активным. Хорошо это или плохо, важно или нет?

В Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года, утвержденной Указом Президента РФ от 13.05.2017 № 208, сальдо торгового баланса входит в число показателей состояния экономической безопасности. В Доктрине продовольственной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ от 21.01.2020 № 20, в числе основных задач ее обеспечения независимо от изменения внешних и внутренних условий является достижение положительного сальдо торгового баланса сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия.

Перечисленные документы сами по себе свидетельствуют о чрезвычайной важности активного торгового баланса, поскольку положительное сальдо товарооборота в существенной части характеризует благоприятное и стабильное экономическое положение России на международном рынке, ослабляющее ее зависимость от состояния мировой конъюнктуры и конкуренции, от политических решений других государств.

Риски для внешней торговли Китая — наши риски тоже

Общий товарооборот Китая в 2022 году продолжил рост (+4,4%), невзирая на охлаждение внешних рынков и проблемы пандемии, однако данные за декабрь 2022 года можно назвать тревожным звоночком. Обычно этот месяц в Поднебесной демонстрирует рост, что традиционно связано с завершением крупных проектов к китайскому Новому году (с 21 на 22 января 2023-го), но не в данном случае. В сравнении с аналогичным периодом прошлого года выраженное снижение показал не только импорт (-7,5%), но и экспорт (-9,9%). Если же учесть, что предыдущий китайский Новый год приходился на 1 февраля 2022 года, и принять в расчет данные не декабря, а января, то и в этом случае картина выглядит удручающей.

Несмотря на несомненные успехи в 2022 году, такие как рост экспорта автомобилей на 54,4%, или до 3,11 млн единиц, что делает Китай вторым после Японии автоэкспортером, оставившим позади Германию, существуют и малозаметные, но важные сигналы, свидетельствующие о том, что не все благополучно в Датском королевстве.

Например, по данным Госстата КНР от 17 января 2023 года, впервые с 1961-го численность населения страны снизилась почти на миллион, а в период с 2010 по 2020 год сокращение населения трудоспособного возраста (16–59 лет) составило 40 миллионов человек, или примерно 4,5% от текущей численности китайцев трудоспособного возраста (875,6 млн человек). Первую цифру еще можно объяснить вспышкой COVID-19: по сообщению Комздрава КНР, в декабре 2022 года от ковида погибло 60 тысяч человек, однако вторая представляет собой сформировавшийся тренд (см. гистограмму ниже).

ВВП Китая за 2022 год показал рост всего лишь на 3% (по предварительным расчетам), что ниже даже собственных прогнозов (5,5%). Такой показатель валового внутреннего продукта следует считать вторым антирекордом Китая за полвека после ковидного 2020 года (2,3%).

Можно предположить, с чем все это связано:

– с последней вспышкой COVID-19 в Поднебесной;
– с ростом конфронтации Китая и коллективного Запада;
– с началом глобальной экономической рецессии.


«Какое нам дело до экономических проблем в Китае, когда своих хватает?» — спросите вы. Но дело в том, что они непосредственно отразятся на взаимном товарообороте и, как следствие, на стабильности экономики России.

Даже если перечисленные выше риски для Китая не будут носить системного характера, все равно остается риск того, что рост товарооборота в 2023 году между нашими странами замедлится. И в первую очередь из-за достижения максимума пропускной способности российской транспортной инфраструктуры, а также вследствие того, что отечественный экспорт завершит свою переориентацию с Евросоюза на Азиатско-Тихоокеанский регион, исчерпав потенциал.

В такой ситуации драйвером роста торгового оборота между Россией и Китаем должны стать:

– увеличение в российском экспорте доли товаров с высокой добавленной стоимостью (условно говоря, бензина, а не нефти);
– совместные инфраструктурные проекты на территории России и углубление торговой кооперации в целом.

Сможем ли мы запустить указанный драйвер роста — большой вопрос. Однако намеки на решение проблемы имеются. 5 декабря 2022 года премьер-министр РФ Михаил Мишустин после встречи глав правительств России и Китая, проходившей в формате видеоконференции, заявил: