Российская наука: не поминайте лихом?
Спохватились... Вице-премьер Татьяна Голикова взялась пугать общественность антирекордами в области российской науки.
– завил политик.
Итак, что это за цифры:
Высокопроизводительные вычислительные машины – снижение количества научных работ на 32%.
Биоинженерия – минус 30%.
Геномные технологии – снижение на 32%.
Клеточные технологии – минус 37%.
Наноматериалы и наноустройства (привет главному «нанотехнологу» страны А.Б. Чубайсу) - 30%.
Также отрицательная динамика наблюдается в научной деятельности в области математики, физики, геологии, биологии и в горном деле. И впрямь, для страны, унаследовавшей достижения и мощнейшую научную школу Советского союза, цифры пугающие. Так почему же потенциал российской науки оказался критически близок к полному исчерпанию?
Специалисты поясняют, что для успешной научной деятельности требуется так называемая триада:
1. Государственный или социальный запрос.
2. Соответствующее финансирование – государственный или частный грант.
3. Заказчик, который не положит результаты научной работы в стол, а воплотит их «в железе».
И с этой научной триадой у нас большие проблемы. Государству и крупному бизнесу, которые строят свои доходы на экспортно-сырьевой модели, чистая наука не очень интересна. Многолетняя бесславная деятельность госкорпорации «РосНАНО» и Сколково давно отдает профанацией и банальным «освоением» бюджетов. При этом нельзя сказать, что совсем никакого финансирования науки не идет. Напротив, оно есть, но имеются большие вопросы к качеству проводимых работ. Заведующий лабораторией МФТИ Константин Агладзе разъясняет порочность существующей системы:
И что мы имеем в сухом остатке? Серьезные ученые, не желающие участвовать в балагане, уезжают за границу, где им создают все условия для работы. Остаются работать или патриоты, или те, кто на Западе не пригодился. Как закономерный результат, по словам Агладзе, произошел качественный слом российской науки:
Для сравнения, по состоянию на 2016 год вложения Соединенных Штатов Америки в научные разработки составили 464 миллиарда долларов, Европейский союз вложил в науку 350 миллиардов долларов, а Китай – 412 миллиардов долларов. Чтобы было понятно, в пересчете на тогдашний курс американской валюты, Пекин инвестировал в развитие собственной науки полтора федеральных бюджета Российской Федерации. Так стоит ли удивляться, что в Пентагоне совершенно искренне не считают нашу страну серьезным противником, поскольку понимают, что российская наука в скором времени просто перестанет собой что-то представлять?
Мне кажется, эти цифры вас должны не просто удивить — они должны вас напугать. Это значит, что мы категорически должны менять то, что у нас сегодня происходит
– завил политик.
Итак, что это за цифры:
Высокопроизводительные вычислительные машины – снижение количества научных работ на 32%.
Биоинженерия – минус 30%.
Геномные технологии – снижение на 32%.
Клеточные технологии – минус 37%.
Наноматериалы и наноустройства (привет главному «нанотехнологу» страны А.Б. Чубайсу) - 30%.
Также отрицательная динамика наблюдается в научной деятельности в области математики, физики, геологии, биологии и в горном деле. И впрямь, для страны, унаследовавшей достижения и мощнейшую научную школу Советского союза, цифры пугающие. Так почему же потенциал российской науки оказался критически близок к полному исчерпанию?
Специалисты поясняют, что для успешной научной деятельности требуется так называемая триада:
1. Государственный или социальный запрос.
2. Соответствующее финансирование – государственный или частный грант.
3. Заказчик, который не положит результаты научной работы в стол, а воплотит их «в железе».
И с этой научной триадой у нас большие проблемы. Государству и крупному бизнесу, которые строят свои доходы на экспортно-сырьевой модели, чистая наука не очень интересна. Многолетняя бесславная деятельность госкорпорации «РосНАНО» и Сколково давно отдает профанацией и банальным «освоением» бюджетов. При этом нельзя сказать, что совсем никакого финансирования науки не идет. Напротив, оно есть, но имеются большие вопросы к качеству проводимых работ. Заведующий лабораторией МФТИ Константин Агладзе разъясняет порочность существующей системы:
Множество научных институтов получают госфинансирование в прямой пропорции к количеству публикаций. Этот принцип финансирования — по результатам KPI — плодит лженауку, но никак не помогает серьезным исследованиям.
И что мы имеем в сухом остатке? Серьезные ученые, не желающие участвовать в балагане, уезжают за границу, где им создают все условия для работы. Остаются работать или патриоты, или те, кто на Западе не пригодился. Как закономерный результат, по словам Агладзе, произошел качественный слом российской науки:
За несколько десятилетий произошел такой естественный отбор: сильные ученые уехали и научные школы остались без старых лидеров, но и без возможности новых лидеров воспроизводить. В результате худшие воспроизводят еще более худших.
Для сравнения, по состоянию на 2016 год вложения Соединенных Штатов Америки в научные разработки составили 464 миллиарда долларов, Европейский союз вложил в науку 350 миллиардов долларов, а Китай – 412 миллиардов долларов. Чтобы было понятно, в пересчете на тогдашний курс американской валюты, Пекин инвестировал в развитие собственной науки полтора федеральных бюджета Российской Федерации. Так стоит ли удивляться, что в Пентагоне совершенно искренне не считают нашу страну серьезным противником, поскольку понимают, что российская наука в скором времени просто перестанет собой что-то представлять?
- Сергей Маржецкий
- http://novorusmir.ru
Информация