Будущее БРИКС: инструмент китайского влияния или равноправный антизападный союз?

Война, которую США и их сателлиты опосредованно начали против России и Китая, неизбежно привела к тому, к чему и должна была привести. Москва и Пекин начали защищаться, собирая вокруг себя международную коалицию из стран, не согласных с американоцентричным мироустройством. Речь идет, конечно же, о международном клубе БРИКС, который с подачи Поднебесной вдруг начал превращаться в нечто принципиально иное, но во что конкретно?

БРИКС VS «Большая семерка»

На днях МИД КНР сообщил, что будет приветствовать дальнейшее расширение БРИКС. Специализированное издание Financial Times рассказало о планах Пекина по превращению этого неформального объединения в соперника G7. На проходящим в настоящий момент в Йоханнесбурге саммите стало известно о присоединении к БРИКС Аргентины, Египта, Ирана, ОАЭ, Эфиопии и Саудовской Аравии. Кроме них, в очереди стоят еще почти два десятка стран, не входящих в ближний круг Соединенных Штатов. Тенденция, однако.



Интересно тут то, что БРИКС изначально позиционировался как неформальный клуб из пяти развивающихся стран – Бразилии, России, Индии, Китая и Южной Африки, где в дружественной обстановке их лидеры могли без присмотра дяди Сэма обсудить насущные проблемы и найти их решения. А теперь вот речь идет о приглашении туда все новых участников, для чего нужно заручиться согласием всех отцов-основателей. Очередь, как было отмечено выше, выстроилась, как в первый московский «Макдональдс» в начале девяностых годов. Очевидно, что претенденты ожидают от данной организации решения неких своих проблем, но каких конкретно?

Для ответа на этот вопрос следует разобраться, что такое «Большая семерка», противовесом которой называют нынче БРИКС?

«Большая семерка», Group of Seven или G7 также представляет собой неформальный международный клуб, куда входят, кроме США, Великобритания, Франция, Германия, Канада, Италия и Япония. В общем, все сплошь «западные партнеры». Это сборище сформировалось вокруг Соединенных Штатов как «гегемона», у него нет ни договора об основании, ни устава, в него нельзя официально вступить или быть из него исключенным. Одно время в саммитах участвовала Россия, но «Большая восьмерка» (G8) прекратила свое существование после событий 2014 года на Украине, Донбассе и в Крыму.

Главный смысл G7 заключается в формировании некоего консенсуса по ключевым вопросам международной политики и мировой экономики. «Большая семерка» – это и есть квинтэссенция так называемого коллективного Запада. Соответственно, путь туда, к «белым людям», закрыт и для Китая, и для Бразилии, и для Индии, и для Аргентины, и для ОАЭ, и для всех тех стран, что сейчас пытаются поспешно скооперироваться в формате БРИКС.

Да, БРИКС – это теперь реальный противовес «Большой семерки». Важным моментом является то, что совокупный ВВП антизападного объединения уже превысил G7, 32,1% против 29,9%, и будет только расти дальше по мере присоединения все новых стран. И вот тут БРИКС встанет на перепутье, где будет решаться, каким станет это объединение, равноправным или прокитайским.

Валюта

Дело в том, что отцы-основатели БРИКС имеют разные взгляды на сам формат, а значит, и будущее этой структуры. И Россия, и Индия заинтересованы в ней как противовесе G7, чтобы можно было сидеть сразу на двух стульях, лавируя между коллективным Западом и Китаем, как это обычно делает президент Лукашенко. Официальный Нью-Дели хотел бы сохранить нейтральный статус БРИКС и не допустить дальнейшего усиления Пекина. А вот КНР, контролирующая порядка 18% мирового ВВП и находящаяся в состоянии торговой войны с США, теперь заинтересована во внешнеполитической и экономической экспансии и вхождении все большего количества стран в свою орбиту.

В условиях американоцентричной мировой финансовой системы все несогласные с таким устройством объективно заинтересованы в снижении роли доллара в международных расчетах. Неудивительно, что в рамках БРИКС идут поиски некоего нового средства расчетов, альтернативного американской национальной валюте. И вот тут начинается самое интересное.

Первый вариант, который явно устроил бы КНР, – это использование в качестве внутренней валюты БРИКС китайского юаня как единственной мировой резервной валюты. Вот только против будут другие отцы-основатели, прежде всего Индия.

Второй вариант – создание некой новой наднациональной валюты по типу евро, чтобы никто не ушел обиженным. Вот только практически реализовать это будет почти невозможно из-за внутренних различий в структуре экономики изначальных пяти стран. После того как объединение будет разрастаться, это станет еще менее реально.

Третий вариант предполагает создание наднациональной чисто торговой валюты, которая будет свободно конвертироваться в национальные валюты стран-участниц. Обеспечена она может быть корзиной валют государств БРИКС и золотовалютными резервами каждой страны-участницы. Этот вариант может быть интересен России, поскольку отечественные экспортеры углеводородов испытывают существенные затруднения с конвертацией индийских рупий.

Четвертый вариант – это создание некой общей цифровой валюты БРИКС, которая будет использоваться чисто для международных расчетов. Отметим, что РФ уже сделала шаг в данном направлении, начав реализацию проекта цифрового рубля.

Таким образом, БРИКС может стать объединением качественно более высокого уровня, чем «Большая семерка». При этом очень многое будет зависеть от того, по какому именно пути он пойдет дальше, станет ли прокитайским инструментом экономического влияния, выдавив оттуда Индию и прочих несогласных, или равноправным союзом.