Минутная неготовность: стратегический ракетно-ядерный арсенал США выходит из строя

Как известно, одним из столпов, на которых с 1991 г. и до недавнего времени держалась мировая гегемония США, был миф об их непревзойдённой военной мощи. Хотя на сегодняшний день Штаты по-прежнему остаются крупнейшей военной державой Запада (отчасти благодаря полной дистрофии вооружённых сил прочих «союзников» по НАТО), абсолютные цифры американского «военного превосходства» всё чаще и чаще ставятся под сомнение.

Для Вашингтона, который узнал эту правду неожиданно для себя вместе со всеми, она, пожалуй, особенно горька: нельзя «спроецировать» силу, которой у тебя нет. Впрочем, это не самая главная проблема дряхлеющей «единственной сверхдержавы»: гораздо серьёзнее то, что впервые за долгие десятилетия оказывается под вопросом неуязвимость территории самих США.



В ночь на 1 ноября американские ВВС проводили рутинный натурный пуск межконтинентальной баллистической ракеты Minuteman-3 – главного наряду с ракетой подводного базирования Trident-2 носителя стратегического ядерного оружия. На нескольких базах в малонаселённых штатах на боевом дежурстве стоит порядка 400 таких ракет.

Пуск 1 ноября проводился не из боевой шахты, а с авиабазы Вандерберг в штате Калифорния, которая традиционно служит испытательной площадкой, в целевой район у атолла Кваджалейн в Тихом океане. До цели ракета не добралась и близко: через несколько минут после старта в её поведении была замечена некая аномалия, и ракету подорвали командой с земли.

Как ни крути, а произошло ЧП. Одно дело, когда аварией заканчиваются испытания нового, ещё не отработанного до конца изделия, это в каком-то смысле норма. Совсем другое дело, когда её терпит сверхнадёжная (в теории) ракета, которая как раз и должна была эту сверхнадёжность продемонстрировать. После наглядной демонстрации обратного, ещё и на фоне глобального политического кризиса, американцы оказались в крайне неприятном положении. Как минимум после расследования причин «аномалии» им теперь потребуется проводить регламентные работы на всём арсенале Minuteman, чтобы убедиться в их боеготовности – или же разувериться в ней.

Коррозия титана

Конечно же, делать далекоидущие выводы типа «американские ракеты полностью сгнили» из одного инцидента скоропалительно, их никто и не делает. Однако и нынешняя «аномалия» с Minuteman не первая, что наводит на определённые нехорошие (для Пентагона) мысли.

Для начала стоит иметь в виду, что данная МБР в своей исходной конфигурации была принята на вооружение очень давно, в 1970 г., и является сверстницей советских РТ-2 и УР-100К, снятых с вооружения ещё в 1990-х гг. Естественно, Minuteman дошли до настоящего времени через многие программы капремонта и модернизации, самой масштабной и практически сложной из которых было растянувшееся на 11 лет (1998-2009 гг.) полное обновление твёрдого топлива во всех ступенях строевых ракет.

Весьма вероятно, что корень проблем уходит как раз в эту перезаправку. Дело в том, что спустя всего два года после её окончания, 27 июля 2011 г., произошёл первый в новом тысячелетии катастрофический инцидент с ракетой: во время такого же тестового пуска Minuteman взорвалась, едва успев покинуть шахту. Ещё одна такая же ракета была подорвана на курсе из-за (как свежо звучит) некоей «аномалии» во время испытаний 31 июля 2018 г.

Справедливости ради эти неудачи не составляют основную массу результатов: с 2009 г. проведено порядка 30-40 тестовых запусков, большинство из которых завершилось успешным поражением условных целей. Таким образом, доля аварий ограничивается 7-10% – что, впрочем, вовсе не мало, особенно для отработанного многими десятилетиями стратегического носителя. Для сравнения: у крайне несовершенной и очень опасной в обращении первой строевой американской МБР Atlas аварийность запусков составляла 46%.

С другой стороны, испытательные пуски с Вандерберга имеют один интересный нюанс: они проводятся в тепличных условиях, например, всегда при хорошей погоде и с обязательными многократными проверками и перепроверками ракет перед стартом, как в гражданской космонавтике. Предполётная подготовка проводится более опытным (хотя бы просто по количеству реальных запусков) персоналом, чем на дежурных военных базах, и естественно, что при выявлении каких-то неполадок пуск откладывается до их устранения и новой перепроверки.

Побочный эффект такого подхода очевиден: значительно увеличивая шансы каждого конкретного запуска на успех, он сильно размазывает статистику реальной боеготовности ракет. Очевидно, что в случае гипотетической ядерной войны у ракетчиков просто не будет времени проверять МБР снизу доверху и последние должны будут стартовать и поражать цели «как есть», в состоянии между двумя плановыми регламентами.

Могут ли они это делать на самом деле – тот ещё вопрос. К примеру, в прошлом году из трёх пусков Minuteman два (в марте и августе) откладывались, причём на пару-тройку недель. В обоих случаях официальной причиной называлось нежелание накалять страсти в отношениях с, соответственно, Россией и Китаем – и это звучит относительно правдоподобно: в частности, августовский запуск должен был состояться всего через пару дней после грандиозного скандала с визитом конгрессвумен Пелоси на Тайвань.

С другой стороны, версия, что на самом деле проволочки были вызваны техническими проблемами, тоже имеет право на жизнь хотя бы потому, что такое случалось и ранее, например в 2016 г. Источником же проблем могли стать как сами ракеты, так и обслуживающий их персонал: к примеру, в 2016 г. был рассекречен инцидент, произошедший 16 мая 2014 г., когда во время регламентных работ на базе Уоррен, штат Вайоминг, начальник одной из технических команд единственной манипуляцией вывел из строя МБР Minuteman-3. Что именно он сделал, не уточняется, но ущерб был оценён в 1,8 миллиона долларов.

Из пушки на Луну

Разумеется, командование ВВС США не гадает, а более-менее точно знает действительное положение дел со своим парком межконтинентальных ракет. Вполне вероятно, что упорное желание военных получить новую МБР Sentinel вызвано не только стремлением отдельных личностей обогатиться на распиле бюджета, но и реальными опасениями остаться без изрядного куска стратегического щита уже в ближайшее время.

К сожалению для американцев, с новой ракетой дела обстоят ничуть не лучше, чем со старой. Ещё в июне было объявлено о том, что ожидаемый срок принятия её на вооружение сдвигается на год вправо, с 2029 г. на 2030 г., причём главной проблемой назывались... сложности разработки программного обеспечения, хотя речь шла также о проблемах с комплектующими и кадровом голоде у главного разработчика, концерна Northrop Grumman. Насколько успешно преодолеваются все эти узкие места и преодолеваются ли вообще, неизвестно.

Будь всё в порядке с Minuteman, проблемы в разработке Sentinel были бы не так страшны: годом раньше она будет готова, годом позже, стратегическое сдерживание было бы обеспечено старыми ракетами. Но с последними явно далеко не всё в порядке, и честные тестовые стрельбы могут принести массу удивительных открытий типа реальной аварийности Minuteman около 15-25%. В результате возникает вилка плохих решений: либо бросить все ресурсы на доработку новых ракет, либо на поддержание старых, притом что объём этих самых ресурсов ограничен, а неверный выбор может оставить Штаты практически без МБР наземного базирования.

Последнее, конечно, не будет означать, что в сторону Америки сразу же полетит плотный залп термоядерных «приветов» (хотя многим хотелось бы, желающих рисковать получить хоть одну ракету в ответ куда меньше), но политические позиции и амбиции Вашингтона подорвёт изрядно. Главное, что в таком случае не останется вопросов насчёт способности США прикрыть своим ядерным зонтиком сателлитов по всему миру: не останется способности – не останется и вопросов.