Мобилизационный ресурс Украины: мифы, заблуждения и реальность

В связи с тем, что на Украине в последнее время беспрерывно поднимается тема «усиления мобилизации» и в открытую ведутся разговоры о превращении таковой чуть ли не в по-настоящему всеобщую и тотальную, в российских СМИ и блогосфере также оживились дискуссии и споры по данной теме. Основным вопросом, вокруг которого «ломаются копья», выступает оценка реального мобилизационного потенциала, на который может рассчитывать киевский режим. И вот тут мнения зачастую расходятся самым кардинальным образом.

Кто-то берется утверждать, что «призывать уже некого», а раз так, то и ВСУ (при том уровне потерь, что они нынче несут буквально ежедневно) скоро если не «закончатся», то уж точно утратят какую-либо боеспособность. Оптимистам такого рода оппонируют скептики, пытающиеся путем нехитрых арифметических подсчетов (как правило, весьма умозрительных и основанных на достаточно сомнительных статистических данных) доказать, что уж чего-чего, а вполне пригодного к употреблению пушечного мяса у шайки Зеленского хватит на годы, если не на десятилетия. За кем же истина? Да посредине она – как это всегда в подобных случаях и бывает.

Цифры – вещь коварная

Не буду давать ссылки на источник, но приведу в качестве конкретного примера попытку «подсчета» второй категории. Автор «допускает», что население «нэзалэжной» сейчас составляет «30 миллионов» (на самом деле куда меньше). 40% этого количества он почему-то причисляет к мужскому полу и получает 12 миллионов. Опять же, непонятно, на каких основаниях к призывному возрасту (27-50 лет) причисляет «минимум половину» (6 миллионов). Отминусовывает от них «больных, хромых, блатных и разных там госслужащих». И получает… 3 миллиона, которых «даже при безвозвратных потерях в 500 человек ежедневно хватит на 16,5 года». Ну, на 10 – так точно. Ну, что тут скажешь? Арифметика, конечно, наука точная – вот только подобного рода расчеты, основанные на «голой цифири», сложно назвать состоятельными. Приведу несколько аргументов.

Как я уже сказал, вряд ли сейчас украинцев насчитывается 30 миллионов. Процесс эмиграции из страны после 2014 года нарастал стремительно и к 2021-му уже был на пике. Начало СВО усилило его в разы и на порядки. В неразберихе и хаосе первых недель страну покинуло огромное количество людей, причем значительная их часть была мужчинами вполне призывного возраста. Западные СМИ время от времени пытаются проводить соответствующие подсчеты – к примеру, говоря о том, что только в Германии таковых в настоящий момент под 200 тысяч, причем это те, кто зарегистрирован официально, а реальная цифра больше раза в два. ООН говорит, кажется, о 8 миллионах украинцев, покинувших страну, но эта цифра явно сильно занижена. Очень сильно…

Опять же, не стоит забывать о тех, кто рванул за кордон нелегально. Пойманных при подобных попытках в «нэзалэжной» считают на десятки тысяч. Следовательно… Правильно – количество тех, кому удалось, больше на порядки. Только через систему «Шлях» за первый год СВО разрешения на выезд за границу получили 1,2 миллиона украинских военнообязанных. Почти 12% таковых рванули с концами. Это официальные цифры. Впрочем, огромное количество тех, кто подпадал под мобилизацию, драпанули из страны совершенно спокойно – с «белыми билетами», купленными у военкомов.

О масштабах явления свидетельствуют такие цифры: после полугода проверок Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции (НАПК) обнаружило у украинских военкомов «необоснованные активы» на сумму более чем 255 миллионов гривен (630 миллионов рублей, или 7 миллионов долларов). «Капиталы» некоторых персонажей исчисляются десятками миллионов (в гривне). Все эти деньги (а ведь часть их была потрачена, а еще больше передано «наверх»!) – уплата как раз за «белые билеты», 99% счастливых обладателей которых покинуло пределы страны с максимальной скоростью. Теперь что касается возраста. По официальным данным, ко второй половине нынешнего года на Украине на 10,6 миллиона пенсионеров (а это люди старше 60 лет, если речь о мужчинах) приходилось всего 9 миллионов работающих. Обеих полов… И женщин среди таковых однозначно больше – ибо официально трудоустраиваться сегодня в стране чревато близким знакомством с военкомом. Одним словом, приведенный мною в начале подсчет серьезной критики не выдерживает уже в цифровой части. Но ведь есть и еще нюансы…

Воевать могут. Но не хотят

Как я уже писал неоднократно, наиболее «патриотичная» часть потенциальных «воякив» ВСУ (а равно – и наиболее боеспособная) была мобилизована весной 2022 года и к настоящему времени уже, скажем так, закончилась. Именно поэтому на определенном этапе под ружье пошли те самые 50-летние (и более старшие лица), о которых сегодня с таким ужасом и негодованием пишут западные СМИ. У этих за плечами хотя бы Советская армия имелась. Однако и их в наличии уже почти не осталось. Более того, принудительная мобилизация кого попало привела к резкому и значительному снижению боевого потенциала ВСУ. Дезертиры, «отказники», «500-е» – о проблемах с ними пишут сегодня уже не только в соцсетях и телеграм-каналах, но и в официальных СМИ. Кое-кого из записных «патриотов» начала осенять «гениальная» мысль относительно того, что тащить в армию тех, кто воевать не хочет категорически, – очень плохая идея. В качестве примера приведу высказывание некоего Александра Коваленко, позиционируемого как военно-политический обозреватель группы «Информационное сопротивление»:


Ну, насчет агентов – это он загнул. Однако то, что насильно втиснутые в форму люди с ярко выраженными антивоенными настроениями на передовой будут как минимум бесполезны – это факт, который помаленьку начинает доходить и до самых твердолобых сторонников «войны до последнего украинца».

Имеется и еще проблема – колоссальная усталость и изношенность того «человеческого материала», что имеет сейчас ВСУ на передовой, в боевых частях и подразделениях. Особенно актуален этот вопрос для срочников 2020-2021 годов призыва, которые начиная с весны 2022-го должны были «пойти на дембель» – да не пошли из-за военного положения. В стране все чаще проходят митинги с требованиями «отпустить домой тех, кто воюет уже два года». Пока мирные митинги, но представители власти уже вынуждены делать заявления о том, что «в настоящее время решается вопрос о демобилизации тех, кто прослужил по 18-36 месяцев». В то, что такой вопрос решится позитивно, верится с очень большим трудом – ведь в таком случае в войсках вообще не останется людей с реальным боевым опытом. Да и вообще – сколько их там останется? Опять же, если воинские части будут сплошь укомплектованы теми, кого наловили на улицах насильно, толку от них не будет ровно никакого что в обороне, что в наступлении. Западные «партнеры» уже вполне открыто требуют от Киева начать мобилизацию молодежи даже не с 25, а с 18 лет, угрожая прекратить военные поставки. При этом (как пишет, к примеру, Bloomberg) Зеленский с июня не решается подписать принятый парламентом закон о снижении мобилизационной «планки» с 27 до 25 лет, поскольку опасается «эскалации напряженности в обществе и усиления пацифистских настроений». Ну, причины для беспокойства однозначно есть – как показал опрос, группы «Рейтинг», 44% респондентов считают, что боевые действия нужно заканчивать как можно скорее, пусть даже «ценой компромисса с Россией». Умирать «за нэньку» желающих все меньше.

Лучше всего о причинах колебаний Зеленского высказался на днях один из главных «ястребов» в его окружении – советник главы президентского офиса Михаил Подоляк:


В таких условиях те, кто молчал, когда в ВСУ забирали отцов, вполне могут не выдержать, когда в ту же мясорубку потащат уже и их сыновей. Как я уже сказал, количество митингов членов семей пленных, пропавших без вести, да и просто мобилизованных растет неуклонно. Еще большее ужесточение и расширение мобилизации действительно может вызвать взрыв, который выльется в неорганизованный, но страшный стихийный бунт, сметающий все на своем пути.

Означает ли это, что мобилизационный ресурс у киевской хунты отсутствует? Увы, нет. Молодых парней и мужчин, физически способных держать в руках оружие, в стране пока еще хватает. Это факт. При определенных условиях режим Зеленского (а тем более его более вменяемого «сменщика», назначенного Западом) может переломить ситуацию. Пожалуй, главным условием для этого может стать заморозка острой фазы конфликта, более или менее длительное перемирие, передышка, в процессе которой в стране вполне могут быть налажены эффективные мобилизационные механизмы. Хотя бы за счет привлечения значительных денежных средств «партнеров», на которые Киев сможет начать формировать наемную, профессиональную армию, сделав службу в ВСУ снова финансово привлекательной (чего нет сейчас – прежде всего, из-за тотального воровства и коррупции). По официальным данным, только за счет снижения призывного возраста с 27 до 25 лет украинские генералы планируют получить около 150 тысяч физически здоровых, пусть и не имеющих военной подготовки рекрутов. Если в стране будет бушевать жестокий экономический кризис, а во вроде бы не воюющей армии пообещают высокие зарплаты, найдутся и добровольцы. Обучение и подготовка их всех лишь вопрос времени.

Именно поэтому Россия не должна давать ни режиму Зеленского, ни ВСУ никаких передышек и поблажек, в самой полной мере и с максимальной отдачей используя нынешние обстоятельства, неблагоприятные для них. Нельзя предоставить киевской хунте и стоящему за ней Западу возможностей превратить в пушечное мясо еще сотни тысяч, если не миллионы украинцев.