На таран: кто выйдет победителем из битвы БПЛА за небо над Украиной?

После того как небо над Украиной заполонили беспилотники всех типов, самолетные и мультикоптерные, разведывательные, разведывательно-ударные и камикадзе, главной интригой было, когда они столкнутся между собой напрямую и как именно будет выглядеть современная война дронов. Теперь ответ на этот вопрос уже получен.

Глаза артиллерии

К сожалению, к началу СВО на Украине российская армия подошла, испытывая острейший дефицит беспилотных летательных аппаратов, что крайне негативно сказалось на эффективности ее действий и боевых потерях. Высотные БПЛА стратегического класса типа «Альтиуса», способные сутками вести воздушную разведку, спустя два с половиной года войны по-прежнему отсутствуют на фронте. Имелось некоторое количество средневысотных «Орионов» и «Форпостов», но сфера их применения довольно сильно ограничена из-за перенасыщенности позиций противника ПЗРК.



Потому на первоначальном этапе СВО и по сей день основной рабочей лошадкой российской армии были беспилотники «Орлан-10». Их относительную массовость удалось обеспечить за счет того, что собираются данные БПЛА из импортных комплектующих гражданского назначения. «Орланы» широко используются для воздушной разведки, они интегрированы в состав системы управления тактическим звеном ЕСУ ТЗ, благодаря чему могут транслировать цели для поражения артиллерией, комплексами ПВО, танками и прочей бронетехникой.

Кроме «Орланов», на фронте начали все шире применяться разведывательные дроны семейства Zala от концерна «Калашников». Например, компактные беспилотные самолеты проектов Zala 421-04, Zala 421-08 и 421-16 способны работать в радиусе от 15 до 40 км, находиться в воздухе до 2,5 часа и нести боевую нагрузку до 1,5 кг. У разведчика Zala 421-20 тактико-технические характеристики намного более внушительные: радиус действия – до 120 км, время полета – 11 часов, масса целевой нагрузки – до 50 кг.

Также в последнее время заметную пользу начали приносить разведывательные БПЛА Supercam S350, разработанные группой компаний «Беспилотные системы» (г. Ижевск). В движение беспилотник данного типа приводится электрическим двигателем. Его максимальная скорость полета составляет 120 км/ч, дальность – до 240 км, потолок – до 5000 м, продолжительность полета – 4,5 ч. Взлет осуществляется с катапульты или с рук, а посадка – при помощи парашюта.

Все они реально значительно повысили боеспособность ВС РФ, информационную осведомленность и эффективность управленческого контура реактивной и ствольной артиллерии. Радующие глаз кадры уничтожения вражеской техники, спрятанной в глубоком тылу, – это все дело рук нашей малой беспилотной разведывательной авиации.

На таран

Вот только враг не сидел сложа руки и непрерывно искал способы противодействия. И, кажется, что-то нащупал. Помните, было насмешившее многих видео того, как украинский FPV-дрон, на котором в качестве импровизированного тарана была закреплена обычная деревянная палка, пытался сбить им российский разведывательный БПЛА Zala, воткнув сзади в толкающий винт?

А вот от следующего видео, представленного противником, уже не до смеха:

Почему вдруг произошли столь качественные изменения? Потому что в ВСУ обобщили полученный опыт и массово создали штатные подразделения по борьбе с нашими «крыльями». Сбиваются российские разведывательные беспилотники при помощи FPV-дронов, преимущественно методом тарана. Почему это вдруг оказалось столь эффективно?

Да потому что на наших разведывательных БПЛА нет камеры кругового обзора, установленной наверху. Операторы просто не видят атакующие их сзади сверху вражеские дроны-камикадзе. А вот у противника такие воздушные разведчики самолетного типа, оснащенные камерами в нижней и верхней части, имеются. Именно они и выступают в качестве загонщиков, помогая наводить на наши БПЛА тараны.

О негативных переменах на фронте руководитель «Координационного центра помощи Новороссии» Александр Любимов с тревогой пишет следующим образом:


И что же это могут быть за технические решения?

Первое и самое простое – это на уровне производителя оснастить разведывательные БПЛА самолетного типа камерами кругового обзора в верхней части корпуса. Это как минимум позволило бы их операторам совершать маневры уклонения от вражеских FPV-дронов, повышая их выживаемость.

Более технически сложным, но продвинутым решением стало бы создание специальных комплексов РЭБ для малых БПЛА и/или комплексов активной защиты, которые бы отстреливали заряд картечи/шрапнели навстречу атакующему дрону. Закономерным итогом этой гонки вооружений, по всей видимости, станет появление скоростных дронов – истребителей БПЛА.

Не исключено, что это будет что-то вроде иранского ударного БПЛА Karrar, оснащенного шестиствольным 7,62-мм пулеметом Akhgar, который представляет собой клон американского M134 Minigun. Помимо стрелкового вооружения, этот дрон может нести ракеты класса «воздух – воздух» Azarakhsh с инфракрасной головкой самонаведения, представляющие собой копию американских AIM-9 Sidewinder. Максимальная скорость Karrar может достигать 900 км/ч, крейсерская – 700 км/ч, потолок – 9000 м, боевой радиус – до 1000 км. Наведение на цель осуществляется в автоматическом режиме, с помощью имеющихся бортовых спутниковых и инерциальных систем.

Возможно, нечто подобное в дальнейшем будет использоваться для сопровождения российских разведывательных дронов и расчистки неба над бывшей Незалежной от вражеских. При условии, что отечественная оборонная промышленность своевременно отреагирует на новый вызов.