Великобритания уходит по частям: что показывает Брекзит
15 января 2019 года в британском парламенте с треском провалилась попытка ратификации договора об условиях выхода Великобритании из Евросоюза, предлагаемого правительством Терезы Мэй законодателям после длительных и тяжёлых переговоров с лидерами ЕС, в ходе которых условия этого самого выхода и были предварительно согласованы обеими сторонами.
Интересно, что все мировые и британские средства массовой информации, как и экспертное сообщество, в один голос заранее предполагали неуспешность данного мероприятия, хотя и не с таким огромным количеством несогласных (432 голоса «против», и только 202 «за»). Отдельным предметом проходила тема границы в Северной Ирландии, так называемая «Ирландская страховка» - одно из условий со стороны Брюсселя, к которому ещё отдельно вернусь в статье несколько позже, и против которого во время голосования было целых шестьсот парламентариев, а «за» лишь двадцать четыре.
Возникает вопрос: А на что вообще рассчитывала английская премьер-леди, предлагая к ратификации соглашение, с которым заранее было несогласно явное большинство в Палате Общин? Если не брать во внимание традиционную в таких случаях версию чуда, адекватный ответ при этом напрашивается единственный – она могла рассчитывать лишь на благоразумие собственного парламента. Но его там не оказалось и в помине. Видимо британские законотворцы или всё ещё по какой-то непонятной причине считают себя чем-то типа Британской Империи с соответствующими возможностями и полномочиями, или просто не отдают себе отчёта в происходящем. Причём английский министр здравоохранения Стивен Хэммонд ещё и высказался в том смысле, что ожидает от Евросоюза более серьёзного отношения к происходящим в связи с готовящимся Брэкзитом событиям. Но куда уж серьёзнее?
Континентальные Европейские лидеры же, со своей стороны, всё больше осознают, что это как раз не они, а именно их уже почти что бывший островной партнёр по евроинтеграции находится сейчас в крайне уязвимой позиции, фактически безо всяких реальных возможностей нажима на ЕС с целью выторговывания для себя неких «лучших условий развода», чем те, которые как раз и согласовывала Тереза Мэй. Для брюссельских политиков всё это шоу, называемое «выходом Великобритании из Евросоюза», чем далее тем более переходит в состояние «показательной порки» ослушавшегося члена для устрашения других, кому может теоретически прийти в голову подобная идея. Причём прилюдно наказуемым в данном случае является не какой-нибудь политико-экономический пигмей типа прибалтийских бывших советских республик или, например, почти что несвоенравной Болгарии, а одно из самых больших и значимых государств так называемой Старой Европы, крупная мировая экономика и ядерная держава, положение которой до последнего времени выглядело даже вроде как более или менее стабильное и независимое. Для когда-то великой Британии в данном случае на горизонте Брэкзита, который должен состояться 29 марта сего года, маячит три возможных варианта решения этой проблемы, и все три по сути для неё плохие.
Первый, это всё-таки принять договор, являющийся детищем брюссельских чиновников и переговорщиков Терезы Мэй, выплатить требуемые огромные денежные компенсации в кассу ЕС, а потом быть поставленной в достаточно жёсткие условия взаимодействия с европейскими партнёрами. В этом случае, теряя практически все выгоды пребывания в Евросоюзе, Великобритания будет обязана частично подчиняться требованиям этой организации и соблюдать её нормы, а также однозначно смириться с фактической потерей как минимум экономического суверенитета над частью своей территории – Северной Ирландией. Речь здесь идёт как раз о так называемой «Ирландской страховке», на которой твёрдо настаивает Евросоюз. Эта «страховка» подразумевает сохранение режима свободного передвижения, то есть практически отсутствия границы (как это есть сейчас), между являющейся членом ЕС Ирландской Республикой и британской Северной Ирландией. То есть фактически часть страны и после Брекзита в ЕС как бы останется, как минимум до 2021 года и, скорее всего, далее и ещё на долго, до выработки сторонами в будущем некоего «специального решения» ирландского вопроса. Причём хотя бы теоретически осуществимого варианта этого самого решения ни у кого пока нет и не предвидится. Кончится всё это может и вообще выходом данной территории из под власти британской короны, к чему, собственно, ирландские сепаратисты стремятся уже пару столетий.
С экономической точки зрения, в отличие от изначальных радужных ожиданий, стало точно ясно, что потери Британии от выхода будут гораздо больше и выше, чем предполагалось. Примитивно можно начать с того, что почти всё просто подорожает из-за введения таможенных платежей, так как объём внутреннего производства в самой Британии в разы меньше объёма ввозимых из ЕС товаров, а львиная доля продуктов ежедневного потребления британцев завозится как раз оттуда. Также, что и прогнозировалось с самого начала, британская экономика неминуемо столкнётся с огромным оттоком капитала, вложенного в неё именно как в экономику, находящуюся в структуре ЕС. Привлекательность самой экономики королевства отдельно, то есть без возможности открытого выхода на европейские рынки, на сегодняшний день более чем спорна. А на первый взгляд огромные обороты по биржевым сделкам в лондонском Сити, являются на деле очередным финансовым «пузырём». Большинство этих транзакций, во-первых, практически не приносят в английскую казну никакой прибыли, так как все барыши идут в карманы спекулянтов и на счета транснациональных корпораций; во-вторых, так называемые ценные бумаги на торгах государством никак не контролируются и по сути не приносят инвестиции в его реальную экономику, а лишь меняют номинальных владельцев на лондонских торговых площадках, которые и сами-то британскому государству тоже не принадлежат; в-третьих, это абсолютно не стабильный и ничем не привязанный к конкретной стране капитал, который сегодня торгуется в Лондоне, а завтра с таким же успехом может переплыть в Гонконг, Сингапур, Нью-Йорк или, скажем, в Токио; а в-четвёртых, неизвестно если вообще все эти многократно дутые биржевые махинации можно считать реальным оборотом капитала.
Вторым вариантом является так называемый «жёсткий Брэкзит» - это ситуация, при которой Британия выходит из ЕС безо всяких договоров вообще, и, начиная с 30 марта 2019 года, просто становится фактически как бы снова родившимся независимым государством, с необходимостью налаживания абсолютно всех торгово-экономических связей с европейскими партнёрами буквально «с нуля». Причём в этом случае крайне сложно предположить, что последние хоть в чём-то пойдут на какие-то компромиссы с британцами, учитывая их отказ выполнить условия Брюсселя и выплатить в адрес ЕС требуемые многомиллиардные неустойки. Это грозит Британии с точки зрения экономики проблемами, которые никто пока даже не в состоянии реально предсказать и определить масштаб их последствий. Некоторые отдельные попытки предварительного анализа в отдельно взятых областях деятельности приводят к самым неутешительным заключениям. Например, эксперты вычислили, что при имеющемся объёме движения, если каждый грузовой автомобиль с континента, проезжающий сегодня границу без досмотра, будет должен остановиться в Кале для контроля ровно на одну минуту, то это создаст очередь из автомашин длительностью в шесть дней. Проблемы политического характера могут оказаться ещё более трагичными – при восстановлении реальной границы между Республикой Ирландия и британской провинцией Северная Ирландия, находящейся на том же острове, но отделённой проливом от остальной части Соединённого Королевства, возвращается возможность возобновления полномасштабного конфликта, вплоть до массовых беспорядков и вооружённых столкновений на этой исторически неспокойной территории. А также неминуемым будет и всплеск новых сепаратистских настроений в Шотландии, которая на референдуме о выходе из Евросоюза практически целиком проголосовала против, и до сих пор отказывается мириться с фактом грядущего Брэкзита. При отсутствии заранее оговорённых условий выхода, у британцев может возникнуть и ещё одна территориальная проблема, как бы автоматически заморозившаяся со вступлением страны в Объединённую Европу, а именно старый конфликт с Испанией по вопросу принадлежности Гибралтара. И в нём ЕС, как организация, тоже скорее всего будет стоять на стороне одного из своих крупнейших членов, а никак не беглого бывшего партнёра, доставляющего столько неприятностей. И всё это ещё лишь конфликты старые, известные, лежащие , как говорится, прямо на поверхности. Чего ещё можно будет ожидать никто пока тоже чётко предсказать не в состоянии.
Третьим вариантом бы могла быть отмена результатов референдума по Брэкзиту, и назначение повторного голосования, чего сегодня требуют многие на Британских островах. Но это уже вообще подорвало бы саму демократическую основу Британского государства, при которой референдум – плебисцит является высшей формой прямого демократического волеизъявления населения. А если население свою волю уже, так сказать, изъявило, а правительство это вдруг отменит из-за того, что кому-то там это не нравится, то ни о какой демократии в таком государстве говорить уже конечно нельзя. В этом случае пришлось бы уже открыто признавать абсолютное верховенство меркантильных финансовых интересов над любыми самыми высокими принципами демократии на современном западе, но к этому там, видимо, пока ещё в достаточной мере не готовы.
Ну если с Британией и последствиями Брэкзита для неё самой всё уже вкратце становится достаточно ясно, то что же угрожает в данном случае всей остальной Европе? Европейцы же сначала тоже восприняли результаты островного референдума как «гром среди ясного неба» и огромную опасность для всех остальных государств – членов Евросоюза. Но теперь всё более выясняется, что потери самой Европы в данном случае получаются неожиданно минимальными. А темы своих изначальных «обеспокоенностей» Брэкзитом Брюссель уже скорее использует в качестве лишь дополнительных разменных единиц при торговле с англичанами, хитро поддерживая у последних иллюзию того, что торговля эта ведётся якобы на равных условиях. Но на самом деле всё обстоит уже совсем не так. Одной из основных проблем сначала казалась потеря британских немалых взносов в общеевропейскую казну. Но после анализа оттока реальных заграничных инвестиций из Лондона, являвшегося по сути именно европейским финансовым центром, и перенаправления их как раз на континент,ситуация оказалась в этом плане достаточно сбалансированной. И это даже в том случае, если англичане не заплатят Брюсселю требуемые выходные компенсации. Причём этот самый финансовый отток происходит уже сейчас, одновременно с продолжающимися пока что взносами Британии. Так как крупные международные корпорации переносят свою деятельность на территорию Евросоюза заранее, не дожидаясь Брэкзита и всех его возможных опасных последствий. Парадоксально, но ЕС пока оказывается только в выигрыше. Экспорт со Старого Континента в Туманный Альбион, за судьбу которого изначально так опасались в ЕС, тоже вряд ли резко уменьшится, так как заменить его за Ла Маншем в обозримом будущем просто не получится. А таможенную политику британцев, даже в случае отсутствия предварительных договоров, Евросоюз точно сможет для себя смягчить как раз потому, что импорт товаров из Великобритании, в свою очередь, в Европе заменить будет можно, да и не настолько он велик. Зато для самих британцев вывоз товаров в соседние страны Европы это львиная доля их внешней торговли, потерять которую они вряд ли будут готовы, так что точно пойдут на компромиссы.
Следующей «проблемой» ЕС является то, что гораздо большее число граждан с континета живёт и работает на Британских островах, чем, соответственно, британцев в других странах ЕС. И якобы за их права и положение после Брэкзита как раз очень переживают в Брюсселе. Речь идёт здесь конечно главным образом о гражданах Восточноевропейских стран, таких, например, как Польша, Прибалтика и других государств бывшего Восточного блока. По данным на 2017 год, доля этих людей среди общей численности занятого населения Великобритании составляла 7,6% - это огромная цифра для экономики страны. И именно исходя из этого факта, «обеспокоенности» Евросоюза по этому поводу на самом деле абсолютно беспочвенные, если не сказать фальшивые. Все прекрасно понимают, что права этих людей ни в коем случае и никак под угрозу поставлены не будут, так как это прежде всего не в интересах самой же Британии. Ведь все они, как правило, представляют из себя достаточно квалифицированные рабочие кадры, которых в стране банально не кем заменить. Колоний, из которых можно было завозить дешёвую рабочую силу у Британии уже давно не осталось, а массово приезжающий в последнее время из стран «третьего мира» на Британские острова контингент новых иммигрантов, в подавляющем своём большинстве, не имеет требуемый в условиях современной экономики и промышленности уровень профессиональной подготовки, а также, мягко говоря, не отличается и особым трудолюбием. Эти люди скорее являются массовыми потребителями материальных благ, при этом их не создавая. Парадоксально, но самому Евросоюзу как раз наоборот было бы даже выгодно, если бы эти квалифицированные европейские кадры из Британии после Брэкзита выезжали обратно. Так как во-первых, и самой Европе не хватает рабочей силы, а во-вторых, находясь за пределами ЕС, эти люди, соответственно, и налоговую базу создают и платят там же, а не у себя дома. Да и в отличие от тех же украинских «гастарбайтеров», как правило, деньги эти люди не посылают «домой», а просто полноценно проживают там, где трудятся, то есть и тратят заработанное по большей части в той же Британии.
Всё вышеописанное, это лишь несколько достаточно ярких и простых фактов, свидетельствующих о реальном положении дел и позициях сторон на сегодняшний день по вопросу выхода Великобритании из Евросоюза.
Говоря официально, что никто из них, естественно, не желает так называемого «жёсткого Брекзита», еврочиновники в Брюсселе и лидеры большинства европейских государств, при этом, также почти в один голос и довольно спокойно заявляют, что уже и к такому варианту развития событий они в принципе готовы. Не очень понятно в этой ситуации на что рассчитывают, не поддержав ратификацию условий договора по Брэкзиту, сами британские парламентарии. Никаких видимых причин идти на дальнейшие уступки у Брюсселя явно нет. Единственное, что в Европе пока ещё могут предложить британцам, это согласие с отсрочкой выхода страны, и перенос этого срока с конца марта на июнь 2019. Именно на июнь потому, что в мае должны пройти очередные выборы в новый Европарламент, а в июне он уже должен приступить к работе. И видимо без британских представителей, так как их кресла, после объявления Британией изначальной даты выхода на 29 марта 2019 года, уже были заранее распределены между другими государствами-членами. В случае возможного дальнейшего откладывания даты Брэкзита, англичанам скорее всего придётся оказаться номинально членами ЕС, так сказать, уже на «птичьих правах» - они будут обязаны соблюдать все установленные директивы еврокомиссии, продолжать платить взносы, не обладая по факту полноценным правом голоса в организации. При всём при этом, единственное, что может принести британцам подобная отсрочка, это лишь дополнительное время кабинету премьер-министра Терезы Мэй для попыток убеждения членов парламента в необходимости принятия договора с ЕС в том виде, как есть. То есть, кроме позора и дополнительных проблем, оттягивание даты выхода англичанам не даст опять же ничего. Всё равно на повестке дня останутся всё те же три плохие варианта и, скорее всего, в полностью неизменной форме.
Ну а какие же практические выводы из всего вышеизложенного можно сделать нам?
Начать, видимо, надо с того, что когда после объявления результатов британского референдума о выходе, все уже стали чуть ли не хоронить Евросоюз, это оказалось большой ошибкой. По прошествии некоторого времени, когда были проведены реальные расчёты и убраны в сторону эмоции, ЕС наоборот доказал свою силу и стабильность. При этом возможные претенденты на выход на плачевном британском опыте смогли воочию увидеть и просчитать для себя возможные последствия. И это, повторюсь, при том, что Великобритания являлась сама по себе стабильной и, как всем казалось, независимой и самодостаточной экономикой. Но уже даже в преддверии выхода её из ЕС, всем стало видно насколько всё это оказалось иллюзорным. Так что же можно говорить о возможности выхода из Европейского союза других государств, экономики которых уже даже на первый взгляд сильно завязаны на структуры Объединённой Европы и сильно интегрированы в общую экономическую деятельность?
Вторым немаловажным аспектом, который открыли события вокруг Брэкзита, является теперь уже видимый всем кризис, если не сказать коллапс, государственной власти на Западе. Сначала мы с интересом наблюдали казалось бы непонятные «разборки» американского президента Дональда Трампа с собственным парламентом и даже членами правительства, считая это неким экзотическим проявлением политической жизни в США. Но теперь уже на примере Великобритании приходит понимание того, что так называемые элиты англосаксонского мира, то есть те, кто по сути управляет сегодня несколькими ведущими государствами планеты, являются в большинстве своём, не побоюсь этих слов, просто неадекватными людьми с оторванным от реальности восприятием окружающего их мира. Иначе очень сложно чем-то объяснить поведение, при котором эти граждане, явно пытаясь решать некие свои собственные политические или даже исключительно личные задачи, не задумываясь, готовы подвести под удар благополучие и нормальное существование собственных народов и целых государств, властью в которых они облечены, разрушить сложившиеся нормы международного взаимодействия, да и вообще поставить под угрозу весь существующий доселе миропорядок. После развязывания в последние три десятилетия именно западными державами различных кровавых конфликтов в различных точках планеты под абсолютно лживыми предлогами, впервые возникло первое сомнение в наличии ещё некоего международного права и справедливости, а также в смысле и функциональности имеющихся международных организаций и общепринятых установок. После неожиданных односторонних выходов США из нескольких ими же подписанных международных договоров, зазвучали фразы о недоговороспособности Запада. После трезвого взгляда на действия в настоящий момент правительств и законодательной власти, то есть парламентов, в Соединённых Штатах и Великобритании, по-моему, напрашивается логичный вопрос: а есть там вообще на данный момент кто-то, с кем можно о чём-то договариваться? Какая цена потом будет подобным договорённостям, даже если они теоретически будут достигнуты? Эта ситуация похоже на игру в шахматы с дураком – очень сложно предугадать его следующий ход, потому что здравая логика полностью отсутствует.
И что же во всей этой явно нездоровой ситуации делать нам? С кем вести переговоры? На кого рассчитывать? Самым правильным ответом, видимо, будет являться тот, что рассчитывать надо нам только самим на себя, как обычно. Исключительно на свои собственные силы. И договариваться с окружающими только с позиции силы, которую понимают все, даже дураки, лжецы и неадекватные граждане. Причём сила бывает разная – экономическая, политическая, военная... Представители Евросоюза в данный момент «давят» непокорную Британию своей экономической силой. И видимо додавят до нужного им результата, несмотря на всю неадекватность британских парламентариев. А если экономической силы нам на достижение собственных целей пока что не хватает, то надо активно развивать и использовать ту, которая у нас есть и является успешной, то есть военную. И достигая с её помощью того, чего хотим, придём со временем и к силе экономической. И не надо никаких либеральных иллюзий - наоборот сейчас именно у России точно никак не получится. Евросоюз, Великобритания, Соединённые Штаты и иже с ними это сильные игроки, но не надо рассчитывать на то, что с их неадекватными элитами мы о чём-то реально сможем просто договориться на взаимовыгодной основе. Это, как показывает практика последнего времени, просто невозможно в их нынешнем состоянии. Но мы сможем их заставить принимать нужные нам решения под угрозой применения силы. Той, которая у нас сейчас есть, то есть в данном случае военной, а не той экономической или политической, которая тоже возможно когда-то появится. И договариваться пока со всеми надо исключительно на этом основании. По крайней мере в ближайшем обозримом будущем. А то до появления у нашей страны этой самой экономической силы, мы, в качестве единого целостного Российского государства, можем и не дожить.
Интересно, что все мировые и британские средства массовой информации, как и экспертное сообщество, в один голос заранее предполагали неуспешность данного мероприятия, хотя и не с таким огромным количеством несогласных (432 голоса «против», и только 202 «за»). Отдельным предметом проходила тема границы в Северной Ирландии, так называемая «Ирландская страховка» - одно из условий со стороны Брюсселя, к которому ещё отдельно вернусь в статье несколько позже, и против которого во время голосования было целых шестьсот парламентариев, а «за» лишь двадцать четыре.
Возникает вопрос: А на что вообще рассчитывала английская премьер-леди, предлагая к ратификации соглашение, с которым заранее было несогласно явное большинство в Палате Общин? Если не брать во внимание традиционную в таких случаях версию чуда, адекватный ответ при этом напрашивается единственный – она могла рассчитывать лишь на благоразумие собственного парламента. Но его там не оказалось и в помине. Видимо британские законотворцы или всё ещё по какой-то непонятной причине считают себя чем-то типа Британской Империи с соответствующими возможностями и полномочиями, или просто не отдают себе отчёта в происходящем. Причём английский министр здравоохранения Стивен Хэммонд ещё и высказался в том смысле, что ожидает от Евросоюза более серьёзного отношения к происходящим в связи с готовящимся Брэкзитом событиям. Но куда уж серьёзнее?
Континентальные Европейские лидеры же, со своей стороны, всё больше осознают, что это как раз не они, а именно их уже почти что бывший островной партнёр по евроинтеграции находится сейчас в крайне уязвимой позиции, фактически безо всяких реальных возможностей нажима на ЕС с целью выторговывания для себя неких «лучших условий развода», чем те, которые как раз и согласовывала Тереза Мэй. Для брюссельских политиков всё это шоу, называемое «выходом Великобритании из Евросоюза», чем далее тем более переходит в состояние «показательной порки» ослушавшегося члена для устрашения других, кому может теоретически прийти в голову подобная идея. Причём прилюдно наказуемым в данном случае является не какой-нибудь политико-экономический пигмей типа прибалтийских бывших советских республик или, например, почти что несвоенравной Болгарии, а одно из самых больших и значимых государств так называемой Старой Европы, крупная мировая экономика и ядерная держава, положение которой до последнего времени выглядело даже вроде как более или менее стабильное и независимое. Для когда-то великой Британии в данном случае на горизонте Брэкзита, который должен состояться 29 марта сего года, маячит три возможных варианта решения этой проблемы, и все три по сути для неё плохие.
Первый, это всё-таки принять договор, являющийся детищем брюссельских чиновников и переговорщиков Терезы Мэй, выплатить требуемые огромные денежные компенсации в кассу ЕС, а потом быть поставленной в достаточно жёсткие условия взаимодействия с европейскими партнёрами. В этом случае, теряя практически все выгоды пребывания в Евросоюзе, Великобритания будет обязана частично подчиняться требованиям этой организации и соблюдать её нормы, а также однозначно смириться с фактической потерей как минимум экономического суверенитета над частью своей территории – Северной Ирландией. Речь здесь идёт как раз о так называемой «Ирландской страховке», на которой твёрдо настаивает Евросоюз. Эта «страховка» подразумевает сохранение режима свободного передвижения, то есть практически отсутствия границы (как это есть сейчас), между являющейся членом ЕС Ирландской Республикой и британской Северной Ирландией. То есть фактически часть страны и после Брекзита в ЕС как бы останется, как минимум до 2021 года и, скорее всего, далее и ещё на долго, до выработки сторонами в будущем некоего «специального решения» ирландского вопроса. Причём хотя бы теоретически осуществимого варианта этого самого решения ни у кого пока нет и не предвидится. Кончится всё это может и вообще выходом данной территории из под власти британской короны, к чему, собственно, ирландские сепаратисты стремятся уже пару столетий.
С экономической точки зрения, в отличие от изначальных радужных ожиданий, стало точно ясно, что потери Британии от выхода будут гораздо больше и выше, чем предполагалось. Примитивно можно начать с того, что почти всё просто подорожает из-за введения таможенных платежей, так как объём внутреннего производства в самой Британии в разы меньше объёма ввозимых из ЕС товаров, а львиная доля продуктов ежедневного потребления британцев завозится как раз оттуда. Также, что и прогнозировалось с самого начала, британская экономика неминуемо столкнётся с огромным оттоком капитала, вложенного в неё именно как в экономику, находящуюся в структуре ЕС. Привлекательность самой экономики королевства отдельно, то есть без возможности открытого выхода на европейские рынки, на сегодняшний день более чем спорна. А на первый взгляд огромные обороты по биржевым сделкам в лондонском Сити, являются на деле очередным финансовым «пузырём». Большинство этих транзакций, во-первых, практически не приносят в английскую казну никакой прибыли, так как все барыши идут в карманы спекулянтов и на счета транснациональных корпораций; во-вторых, так называемые ценные бумаги на торгах государством никак не контролируются и по сути не приносят инвестиции в его реальную экономику, а лишь меняют номинальных владельцев на лондонских торговых площадках, которые и сами-то британскому государству тоже не принадлежат; в-третьих, это абсолютно не стабильный и ничем не привязанный к конкретной стране капитал, который сегодня торгуется в Лондоне, а завтра с таким же успехом может переплыть в Гонконг, Сингапур, Нью-Йорк или, скажем, в Токио; а в-четвёртых, неизвестно если вообще все эти многократно дутые биржевые махинации можно считать реальным оборотом капитала.
Вторым вариантом является так называемый «жёсткий Брэкзит» - это ситуация, при которой Британия выходит из ЕС безо всяких договоров вообще, и, начиная с 30 марта 2019 года, просто становится фактически как бы снова родившимся независимым государством, с необходимостью налаживания абсолютно всех торгово-экономических связей с европейскими партнёрами буквально «с нуля». Причём в этом случае крайне сложно предположить, что последние хоть в чём-то пойдут на какие-то компромиссы с британцами, учитывая их отказ выполнить условия Брюсселя и выплатить в адрес ЕС требуемые многомиллиардные неустойки. Это грозит Британии с точки зрения экономики проблемами, которые никто пока даже не в состоянии реально предсказать и определить масштаб их последствий. Некоторые отдельные попытки предварительного анализа в отдельно взятых областях деятельности приводят к самым неутешительным заключениям. Например, эксперты вычислили, что при имеющемся объёме движения, если каждый грузовой автомобиль с континента, проезжающий сегодня границу без досмотра, будет должен остановиться в Кале для контроля ровно на одну минуту, то это создаст очередь из автомашин длительностью в шесть дней. Проблемы политического характера могут оказаться ещё более трагичными – при восстановлении реальной границы между Республикой Ирландия и британской провинцией Северная Ирландия, находящейся на том же острове, но отделённой проливом от остальной части Соединённого Королевства, возвращается возможность возобновления полномасштабного конфликта, вплоть до массовых беспорядков и вооружённых столкновений на этой исторически неспокойной территории. А также неминуемым будет и всплеск новых сепаратистских настроений в Шотландии, которая на референдуме о выходе из Евросоюза практически целиком проголосовала против, и до сих пор отказывается мириться с фактом грядущего Брэкзита. При отсутствии заранее оговорённых условий выхода, у британцев может возникнуть и ещё одна территориальная проблема, как бы автоматически заморозившаяся со вступлением страны в Объединённую Европу, а именно старый конфликт с Испанией по вопросу принадлежности Гибралтара. И в нём ЕС, как организация, тоже скорее всего будет стоять на стороне одного из своих крупнейших членов, а никак не беглого бывшего партнёра, доставляющего столько неприятностей. И всё это ещё лишь конфликты старые, известные, лежащие , как говорится, прямо на поверхности. Чего ещё можно будет ожидать никто пока тоже чётко предсказать не в состоянии.
Третьим вариантом бы могла быть отмена результатов референдума по Брэкзиту, и назначение повторного голосования, чего сегодня требуют многие на Британских островах. Но это уже вообще подорвало бы саму демократическую основу Британского государства, при которой референдум – плебисцит является высшей формой прямого демократического волеизъявления населения. А если население свою волю уже, так сказать, изъявило, а правительство это вдруг отменит из-за того, что кому-то там это не нравится, то ни о какой демократии в таком государстве говорить уже конечно нельзя. В этом случае пришлось бы уже открыто признавать абсолютное верховенство меркантильных финансовых интересов над любыми самыми высокими принципами демократии на современном западе, но к этому там, видимо, пока ещё в достаточной мере не готовы.
Ну если с Британией и последствиями Брэкзита для неё самой всё уже вкратце становится достаточно ясно, то что же угрожает в данном случае всей остальной Европе? Европейцы же сначала тоже восприняли результаты островного референдума как «гром среди ясного неба» и огромную опасность для всех остальных государств – членов Евросоюза. Но теперь всё более выясняется, что потери самой Европы в данном случае получаются неожиданно минимальными. А темы своих изначальных «обеспокоенностей» Брэкзитом Брюссель уже скорее использует в качестве лишь дополнительных разменных единиц при торговле с англичанами, хитро поддерживая у последних иллюзию того, что торговля эта ведётся якобы на равных условиях. Но на самом деле всё обстоит уже совсем не так. Одной из основных проблем сначала казалась потеря британских немалых взносов в общеевропейскую казну. Но после анализа оттока реальных заграничных инвестиций из Лондона, являвшегося по сути именно европейским финансовым центром, и перенаправления их как раз на континент,ситуация оказалась в этом плане достаточно сбалансированной. И это даже в том случае, если англичане не заплатят Брюсселю требуемые выходные компенсации. Причём этот самый финансовый отток происходит уже сейчас, одновременно с продолжающимися пока что взносами Британии. Так как крупные международные корпорации переносят свою деятельность на территорию Евросоюза заранее, не дожидаясь Брэкзита и всех его возможных опасных последствий. Парадоксально, но ЕС пока оказывается только в выигрыше. Экспорт со Старого Континента в Туманный Альбион, за судьбу которого изначально так опасались в ЕС, тоже вряд ли резко уменьшится, так как заменить его за Ла Маншем в обозримом будущем просто не получится. А таможенную политику британцев, даже в случае отсутствия предварительных договоров, Евросоюз точно сможет для себя смягчить как раз потому, что импорт товаров из Великобритании, в свою очередь, в Европе заменить будет можно, да и не настолько он велик. Зато для самих британцев вывоз товаров в соседние страны Европы это львиная доля их внешней торговли, потерять которую они вряд ли будут готовы, так что точно пойдут на компромиссы.
Следующей «проблемой» ЕС является то, что гораздо большее число граждан с континета живёт и работает на Британских островах, чем, соответственно, британцев в других странах ЕС. И якобы за их права и положение после Брэкзита как раз очень переживают в Брюсселе. Речь идёт здесь конечно главным образом о гражданах Восточноевропейских стран, таких, например, как Польша, Прибалтика и других государств бывшего Восточного блока. По данным на 2017 год, доля этих людей среди общей численности занятого населения Великобритании составляла 7,6% - это огромная цифра для экономики страны. И именно исходя из этого факта, «обеспокоенности» Евросоюза по этому поводу на самом деле абсолютно беспочвенные, если не сказать фальшивые. Все прекрасно понимают, что права этих людей ни в коем случае и никак под угрозу поставлены не будут, так как это прежде всего не в интересах самой же Британии. Ведь все они, как правило, представляют из себя достаточно квалифицированные рабочие кадры, которых в стране банально не кем заменить. Колоний, из которых можно было завозить дешёвую рабочую силу у Британии уже давно не осталось, а массово приезжающий в последнее время из стран «третьего мира» на Британские острова контингент новых иммигрантов, в подавляющем своём большинстве, не имеет требуемый в условиях современной экономики и промышленности уровень профессиональной подготовки, а также, мягко говоря, не отличается и особым трудолюбием. Эти люди скорее являются массовыми потребителями материальных благ, при этом их не создавая. Парадоксально, но самому Евросоюзу как раз наоборот было бы даже выгодно, если бы эти квалифицированные европейские кадры из Британии после Брэкзита выезжали обратно. Так как во-первых, и самой Европе не хватает рабочей силы, а во-вторых, находясь за пределами ЕС, эти люди, соответственно, и налоговую базу создают и платят там же, а не у себя дома. Да и в отличие от тех же украинских «гастарбайтеров», как правило, деньги эти люди не посылают «домой», а просто полноценно проживают там, где трудятся, то есть и тратят заработанное по большей части в той же Британии.
Всё вышеописанное, это лишь несколько достаточно ярких и простых фактов, свидетельствующих о реальном положении дел и позициях сторон на сегодняшний день по вопросу выхода Великобритании из Евросоюза.
Говоря официально, что никто из них, естественно, не желает так называемого «жёсткого Брекзита», еврочиновники в Брюсселе и лидеры большинства европейских государств, при этом, также почти в один голос и довольно спокойно заявляют, что уже и к такому варианту развития событий они в принципе готовы. Не очень понятно в этой ситуации на что рассчитывают, не поддержав ратификацию условий договора по Брэкзиту, сами британские парламентарии. Никаких видимых причин идти на дальнейшие уступки у Брюсселя явно нет. Единственное, что в Европе пока ещё могут предложить британцам, это согласие с отсрочкой выхода страны, и перенос этого срока с конца марта на июнь 2019. Именно на июнь потому, что в мае должны пройти очередные выборы в новый Европарламент, а в июне он уже должен приступить к работе. И видимо без британских представителей, так как их кресла, после объявления Британией изначальной даты выхода на 29 марта 2019 года, уже были заранее распределены между другими государствами-членами. В случае возможного дальнейшего откладывания даты Брэкзита, англичанам скорее всего придётся оказаться номинально членами ЕС, так сказать, уже на «птичьих правах» - они будут обязаны соблюдать все установленные директивы еврокомиссии, продолжать платить взносы, не обладая по факту полноценным правом голоса в организации. При всём при этом, единственное, что может принести британцам подобная отсрочка, это лишь дополнительное время кабинету премьер-министра Терезы Мэй для попыток убеждения членов парламента в необходимости принятия договора с ЕС в том виде, как есть. То есть, кроме позора и дополнительных проблем, оттягивание даты выхода англичанам не даст опять же ничего. Всё равно на повестке дня останутся всё те же три плохие варианта и, скорее всего, в полностью неизменной форме.
Ну а какие же практические выводы из всего вышеизложенного можно сделать нам?
Начать, видимо, надо с того, что когда после объявления результатов британского референдума о выходе, все уже стали чуть ли не хоронить Евросоюз, это оказалось большой ошибкой. По прошествии некоторого времени, когда были проведены реальные расчёты и убраны в сторону эмоции, ЕС наоборот доказал свою силу и стабильность. При этом возможные претенденты на выход на плачевном британском опыте смогли воочию увидеть и просчитать для себя возможные последствия. И это, повторюсь, при том, что Великобритания являлась сама по себе стабильной и, как всем казалось, независимой и самодостаточной экономикой. Но уже даже в преддверии выхода её из ЕС, всем стало видно насколько всё это оказалось иллюзорным. Так что же можно говорить о возможности выхода из Европейского союза других государств, экономики которых уже даже на первый взгляд сильно завязаны на структуры Объединённой Европы и сильно интегрированы в общую экономическую деятельность?
Вторым немаловажным аспектом, который открыли события вокруг Брэкзита, является теперь уже видимый всем кризис, если не сказать коллапс, государственной власти на Западе. Сначала мы с интересом наблюдали казалось бы непонятные «разборки» американского президента Дональда Трампа с собственным парламентом и даже членами правительства, считая это неким экзотическим проявлением политической жизни в США. Но теперь уже на примере Великобритании приходит понимание того, что так называемые элиты англосаксонского мира, то есть те, кто по сути управляет сегодня несколькими ведущими государствами планеты, являются в большинстве своём, не побоюсь этих слов, просто неадекватными людьми с оторванным от реальности восприятием окружающего их мира. Иначе очень сложно чем-то объяснить поведение, при котором эти граждане, явно пытаясь решать некие свои собственные политические или даже исключительно личные задачи, не задумываясь, готовы подвести под удар благополучие и нормальное существование собственных народов и целых государств, властью в которых они облечены, разрушить сложившиеся нормы международного взаимодействия, да и вообще поставить под угрозу весь существующий доселе миропорядок. После развязывания в последние три десятилетия именно западными державами различных кровавых конфликтов в различных точках планеты под абсолютно лживыми предлогами, впервые возникло первое сомнение в наличии ещё некоего международного права и справедливости, а также в смысле и функциональности имеющихся международных организаций и общепринятых установок. После неожиданных односторонних выходов США из нескольких ими же подписанных международных договоров, зазвучали фразы о недоговороспособности Запада. После трезвого взгляда на действия в настоящий момент правительств и законодательной власти, то есть парламентов, в Соединённых Штатах и Великобритании, по-моему, напрашивается логичный вопрос: а есть там вообще на данный момент кто-то, с кем можно о чём-то договариваться? Какая цена потом будет подобным договорённостям, даже если они теоретически будут достигнуты? Эта ситуация похоже на игру в шахматы с дураком – очень сложно предугадать его следующий ход, потому что здравая логика полностью отсутствует.
И что же во всей этой явно нездоровой ситуации делать нам? С кем вести переговоры? На кого рассчитывать? Самым правильным ответом, видимо, будет являться тот, что рассчитывать надо нам только самим на себя, как обычно. Исключительно на свои собственные силы. И договариваться с окружающими только с позиции силы, которую понимают все, даже дураки, лжецы и неадекватные граждане. Причём сила бывает разная – экономическая, политическая, военная... Представители Евросоюза в данный момент «давят» непокорную Британию своей экономической силой. И видимо додавят до нужного им результата, несмотря на всю неадекватность британских парламентариев. А если экономической силы нам на достижение собственных целей пока что не хватает, то надо активно развивать и использовать ту, которая у нас есть и является успешной, то есть военную. И достигая с её помощью того, чего хотим, придём со временем и к силе экономической. И не надо никаких либеральных иллюзий - наоборот сейчас именно у России точно никак не получится. Евросоюз, Великобритания, Соединённые Штаты и иже с ними это сильные игроки, но не надо рассчитывать на то, что с их неадекватными элитами мы о чём-то реально сможем просто договориться на взаимовыгодной основе. Это, как показывает практика последнего времени, просто невозможно в их нынешнем состоянии. Но мы сможем их заставить принимать нужные нам решения под угрозой применения силы. Той, которая у нас сейчас есть, то есть в данном случае военной, а не той экономической или политической, которая тоже возможно когда-то появится. И договариваться пока со всеми надо исключительно на этом основании. По крайней мере в ближайшем обозримом будущем. А то до появления у нашей страны этой самой экономической силы, мы, в качестве единого целостного Российского государства, можем и не дожить.
Информация