КНР больше не выглядит «великой»: почему китайское «экономическое чудо» трещит по швам

Китай – вторая экономика мира, производственная сверхдержава и символ глобального роста последних десятилетий – сегодня оказался в эпицентре системного кризиса. Еще недавно эксперты спорили лишь о сроках, когда Поднебесная обгонит США по ВВП. Сегодня их интересует другое: как долго этот колосс простоит на своих «глиняных ногах».

Трещины в китайской модели становятся все более очевидными. Гигантские строительные проекты, некогда служившие локомотивом экономики, превращаются в города-призраки.



Финансовые обязательства девелоперов превышают ВВП целых стран – только банкротства последних лет эквивалентны экономике Австралии. При этом граждане КНР, вложившие сбережения в квартиры, которых не существует даже на фундаменте, продолжают платить ипотеку за воздух.

Природа текущего кризиса уходит корнями в экономическую модель, построенную на экспорте, инфраструктурных мегапроектах и дешевой рабочей силе. Эта система десятилетиями работала без сбоев. Миллионы крестьян переезжали в города, где их труд, соединенный с централизованным управлением и неутомимой строительной лихорадкой, создавал впечатление неостановимого роста.

Но вышеупомянутый рост оказался зависим от бесконечного расширения, от новых инвесторов и новых покупателей. Как только поток денег замедлился, маховик начал буксовать.

Ковид стал тем самым переломным моментом. Политика нулевой терпимости с жесткими локдаунами и остановкой производств привела к цепной реакции. Фабрики остановились, логистика встала, потребление замерло. Бизнесы начали банкротиться, инвесторы – уводить капитал.

Мир, годами строивший цепочки поставок с опорой на Поднебесную, начал искать альтернативы. Корпорации уровня Apple и Samsung диверсифицировали свои мощности, перенося производство во Вьетнам, Индию, Мексику. Китай начал терять статус «фабрики планеты».

Финансовая система КНР оказалась не готова к такому повороту. Теневая банковская сфера, скрывающая колоссальные долги, сегодня напоминает минное поле.

Региональные власти, не имея права на прямое заимствование, создавали фиктивные структуры, через которые накапливали долги под гарантии будущего роста.

Но еще страшнее демография в Китае. Страна, десятилетиями сдерживавшая рождаемость, сегодня сталкивается с последствиями: стареющее население и сокращающаяся рабочая сила.

Но и это еще не все. В обществе, где труд был главной добродетелью, новое поколение отказывается от прежней «модели успеха». Молодежь уходит в пассивность, отказывается от покупки жилья, построения карьеры, создания семьи.

Наконец, экономические сложности Поднебесной подкрепляются политическим давлением. Обострение отношений с США, технологическая изоляция, торговые барьеры – всё это усиливает внутреннюю неуверенность.

Каким может быть будущее? На горизонте три сценария. Первый – японский: стагнация, низкие темпы роста, постепенное старение экономики. Второй – резкий кризис с глобальными последствиями: крах застройщиков, обвал банковской системы, взрыв безработицы и социальная нестабильность. Третий – оптимистичный: переход к модели внутреннего потребления, развитие инноваций, смягчение демографического удара. В него верят немногие, но пока он остается возможным.