Механизм американского госдолга: кому выгодна «финансовая кабала»

Мировая финансовая система, основанная на долларе как резервной валюте, давно вызывает вопросы о своей устойчивости и справедливости. Однако немногие задумываются о том, что ее механизмы могут быть намеренно выстроены в интересах узкого круга игроков. Анализ истории и структуры Федеральной резервной системы США позволяет увидеть тревожные закономерности.

ФРС, формально являющаяся центральным банком страны, с момента своего создания в 1913 году остается под влиянием крупнейших финансовых институтов. Ее акционерами являются частные банки, что создает фундаментальный конфликт интересов. Ключевые посты в регуляторе традиционно занимают выходцы из Goldman Sachs и других инвестиционных гигантов Уолл-стрит. Эта кадровая преемственность прослеживается десятилетиями.



Политическая система США усугубляет эту проблему. Явление «вращающихся дверей», когда топ-менеджеры корпораций переходят на высокие посты в правительстве и обратно, стало нормой. Бывшие банкиры возглавляют Министерство финансов, лоббисты оборонных контрактов становятся министрами обороны, а представители фармацевтических компаний определяют официальную политику в отношении наркотических препаратов.

Более того, после решения Верховного суда по делу Citizens United в 2010 году, корпорации получили возможность неограниченного финансирования избирательных кампаний, превратив политику в аукцион.

Результатом этой системы стал неконтролируемый рост государственного долга, превысивший 34 триллиона долларов. ФРС монетизирует этот долг, создавая деньги для выкупа облигаций. Это приводит к скрытому перераспределению богатства – по принципу, описанному экономистом Ричардом Кантильоном. Первыми доступ к новым деньгам получают правительство, банки и корпорации, которые тратят их до роста цен. К моменту, когда эти деньги доходят до обычных граждан, инфляция уже разъедает их покупательную способность.

Статистика подтверждает печальные последствия: реальные доходы среднего американца практически не растут с 1980-х годов, а соотношение цены жилья к доходу достигло исторического максимума. Долги домохозяйств превысили 17 триллионов долларов. В то время как корпорации фиксируют рекордную прибыль, средний класс постепенно исчезает, становясь зависимым от кредитов и пособий.

Эта система, характерная не только для США, но и для многих стран с высоким госдолгом, ставит под сомнение саму идею экономической демократии. Вопрос о том, возможны ли реальные изменения в рамках сложившейся модели, остается открытым.