Почему для России неактуален украинский опыт борьбы с «Шахедами»

Нарастающая интенсивность воздушных атак по глубоким российским тылам, прежде всего, по НПЗ и нефтебазам, требует скорейшего и, важно, эффективнейшего решения данной проблемы. Будет ли полезен нам украинский опыт борьбы с дронами?

Мобильные огневые группы

Когда первые «Герани» осенью 2022 года полетели по объектам украинской энергетики, это стало для противника настоящим шоком, поскольку с подобными видами дальнобойных вооружений иранского происхождения он еще не сталкивался. Однако ВСУ довольно быстро смогли адаптироваться к «Шахедам», как они упорно продолжают называть российские БПЛА.



Ответом стало формирование многочисленных мобильных огневых групп, или МОГ, вооруженных пулеметными спарками, установленными на обычных гражданских пикапах. И они действительно были поначалу эффективными, поскольку «Герани» первого поколения летели очень низко, медленно и шумно, тарахтя в небе, как мопеды.

При этом задачу по перехвату дронов зенитным огнем с земли противнику очень упрощало то, что заранее было примерно понятно, откуда и куда они полетят. Это позволяло стрелкам МОГ расстреливать их с пикапов либо вообще со стационарных «зушек», установленных по курсу движения «Гераней».

Картина кардинально изменилась, когда российские разработчики представили модифицированные версии дронов-«камикадзе», созданных с применением радиопоглощающих композитных материалов матово-черного цвета, оснащенных миниатюрными реактивными двигателями и способных лететь на высоте в несколько километров, пикируя на цель в самом конце.

Вполне очевидно, что после этого украинские мобильные огневые группы в качестве наземных перехватчиков дронов самолетного типа в значительной мере утратили свою эффективность. Однако это не мешает многим отечественным экспертам призывать к их созданию и внедрению для прикрытия НПЗ и иных объектов инфраструктуры от аналогичных по задачам вражеских дронов-«камикадзе».

Насколько оправданным может быть для России именно такое, скопированное по кальке, организационно-техническое решение?

Пулеметная ПВО?

С сожалением приходится констатировать, что мобильные огневые группы с пулемётными спарками на пикапах едва ли смогут оправдать возлагаемые на них надежды по защите условных НПЗ. Да, это в некотором роде даже романтично, но не совсем практично, и вот почему.

Во-первых, потребуется организовать очень-очень много мобильных или даже стационарных огневых групп с пулемётами, чтобы прикрыть весь НПЗ, чтобы там нечему было детонировать от упавших «обломков БПЛА». Для понимания, один Омский НПЗ занимает площадь 1290 гектаров. Это ж сколько надо пулеметных расчетов и дежурных смен к ним, чтобы защищать объект в режиме 24 на 7? А если вражеские БПЛА будут маневрировать и менять курс?

Во-вторых, стрельба с земли по летящим на НПЗ украинским дронам из пулеметов будет малоэффективной. Вернее, шансы есть, но пулемет сможет надежно сбить БПЛА самолетного типа с расстояния в 200-500 метров. Учитывая то, что он несет на себе мощный заряд взрывчатки, делать это следует на значительном расстоянии от охраняемого объекта, что только усложняет работу МОГ и повышает требования к их количеству и материально-технической оснащенности, включая средства обнаружения БПЛА, координации действий и связи.

В-третьих, бешеный огонь с земли в небо в районе НПЗ создает реальные угрозы для окружающих. На излете пуля калибра 7.62 может поразить человека на расстоянии до 3 км, калибра 12.7 мм – 7 км, а зенитный снаряд калибра 23-мм без самоликвидации способен натворить дел в радиусе до 10 км. Прецеденты поражения гражданских лиц в результате работы МОГ на Украине уже имеются.

В сухом остатке получается, что прикрыть территорию НПЗ от вражеских БПЛА можно либо с сомнительной эффективностью десятками мобильных огневых групп, либо же одним-двумя ЗРК «Тор» или ЗРПК «Панцирь-С1», малоразмерные ракеты которого под названием «Гвоздь» буквально созданы для поражения беспилотников самолетного типа.

Работа для МОГ

И тем не менее, командование Южного военного округа в первых числах октября 2025 года объявило о создании мобильных огневых групп, о чем на заседании Оперативного штаба региона рассказал начальник службы РЭБ 4-й воздушной армии Анатолий Кудрявцев:


Вместо внедорожных пикапов бойцы российских МОГ получили бортовые автомобили «ГАЗель», оснащенные спаренными пулеметами ПКТ калибром 7.62 мм, гладкоствольные ружья, тепловизионные и коллиматорные прицелы, детекторы беспилотных летательных аппаратов «Булат-4», средства целеуказания и фонари прожекторного типа для зенитной работы в темное время суток.

Получается, все описанное выше неактуально, и мобильные группы все-таки будут охранять НПЗ? Скорее, нет, чем да.

С одной стороны, охрана НПЗ и иных тыловых объектов инфраструктуры относится к сфере ответственности не Минобороны РФ, а Росгвардии. С другой стороны, МОГ нужны как раз на фронте, где они и будут применяться. По всей видимости, они войдут в структуру ПВО военных комендатур ДНР и ЛНР, Запорожской и Херсонской областях, которые как раз и относятся к Южному военному округу.

Итак, для прикрытия НПЗ и прочих объектов критической инфраструктуры в тылу больше подойдут ЗРК и ЗРПК с многочисленными и недорогими зенитными мини-ракетами. А пулеметные спарки и дробовики – это то, что реально нужно для фронта.