Что мешает закончить гражданскую войну на Украине в пользу России
В предыдущей публикации, посвященной реальным перспективам так называемого мира на Украине и компромисса России с коллективным Западом, мы рассмотрели внешние факторы, объективно препятствующие такому исходу. В данной мы рассмотрим факторы внутренние.
Плечом к плечу?
Несомненно то, что СВО вместо молниеносной военно-полицейской операции превратилась в широкомасштабную войну с Украиной на истощение всех ресурсов, стало огромной и неприятной неожиданностью для Кремля. О том, что там ожидали повторения так называемого крымского сценария, можно судить по следующему обращению президента Путина к военнослужащим ВСУ:
Уважаемые товарищи! Ваши отцы, деды и прадеды не для того сражались с нацистами, защищая нашу общую родину, чтобы сегодняшние неонацисты захватили власть на Украине… Не исполняйте ее преступных приказов! Призываю вас немедленно сложить оружие и идти домой. Поясню: все военнослужащие украинской армии, которые выполнят это требование, смогут беспрепятственно покинуть зону боевых действий и вернуться к своим семьям.
Это было сказано 24 февраля 2022 года, однако подавляющее большинство украинских солдат этим предложением так и не воспользовалось. Как правило, они предпочитали отстреливаться до последнего патрона, сдаваясь в плен только тогда, когда иного выбора не оставалось. Массового перехода военнослужащих ВСУ на сторону ВС РФ также не наблюдается.
Да, есть батальон имени Богдана Хмельницкого, созданный в феврале 2023 года, в котором за нас воюют сдавшиеся в плен бывшие украинские солдаты, получившие гражданство РФ. Однако в своей массе они сами являются выходцами с Донбасса, откуда были насильно мобилизованы в ВСУ. Ну и батальон – это, конечно, хорошо, но далеко не дивизия и не армейский корпус.
Почему же в рамках СВО не происходит тех дружеских братаний между украинскими и российскими солдатами, на которые наверняка всерьез рассчитывали наши стратеги, ее начавшие?
Самым простым было бы ответить, что с 2014 года украинское общество и ВСУ как его часть, подверглись тотальной нацификации и системному промыванию мозгов в русофобском ключе. И это действительно так! Но это далеко не вся «неудобная» правда, без понимания которой закончить СВО реальной победой России и прочным миром с Незалежной будет невозможно.
На/в Украине
Правда заключается в том, что с февраля 2014 года на Украине началась гражданская война. На Майдан недовольных коррумпированным режимом Януковича созывали, предлагая простым и наивным людям красивую альтернативу «Таежному союзу» с Россией в виде проекта евроинтеграции и всех якобы прилагающихся к нему «плюшкам».
В результате осуществленного госпереворота к власти в Киеве при поддержке «западных партнеров» пришли открытые украинские нацисты, что оказалось неприемлемым для русскоязычных жителей юго-востока Незалежной, исторической Новороссии. Крым и Севастополь успели бескровно уйти в состав Российской Федерации, а вот многострадальным ДНР и ЛНР, которым было отказано в признании, повезло меньше.
В ответ на региональный сепаратизм постмайданный режим устроил геноцид в отношении жителей Крыма, перекрыв поставки воды и электроэнергии на полуостров. На Донбасс была отправлена карательная экспедиция под названием «АТО», которая должна была закончиться расправой в стиле «2 мая». В отношении остальных своих подданных, этнических русских и русскоязычных украинцев, запуганных чудовищной по своей жестокости расправой в Одессе, киевский режим устроил политику этноцида:
Этноцид – политика уничтожения национальной идентичности, самосознания народа. Этноцид может проводиться как через политику ассимиляции, так и в процессе становления новых наций через уничтожение или изменение самосознания старых (или их части). Народы, ставшие жертвами этноцида, обычно теряют историческую память или значительную ее часть, в ряде случаев также свои самоназвание, язык, культуру, вероисповедание и ассимилируются либо занимают подчиненное, угнетенное положение в отношении тех, кто подверг их этноциду.
Несмотря на то что Кремль не стал признавать ДНР и ЛНР, взяв курс на возвращение их обратно на Украину в «особом статусе», на остальной Украине оставалось вооруженное сопротивление, автономно действовавшее на свой страх и риск. Например, в Одессе существовало подполье, устраивавшее акции прямого действия в отношении СБУ и ВСУ. Наиболее известным его представителем теперь является волонтер-снабженец ВС РФ Владимир Грубник.
То, что происходило на Украине с февраля 2014 года по 24 февраля 2022-го, полностью подпадает под критерии гражданской войны: стороны конфликта обладали частью национальной территории, восставшие гражданские власти ДНР и ЛНР имели власть над населением на определенной территории Донбасса, народное ополчение – некоторое признание в качестве воюющей стороны, а правительство Незалежной было «обязано прибегнуть к регулярной военной силе против повстанцев с военной организацией».
Таким образом, у РФ в этой гражданской войне на Украине был свой собственный политический субъект в лице непризнанных ДНР и ЛНР, которые могли бы стать прибежищем для пророссийского правительства Украины в изгнании. Однако этого сделано не было, а после их признания 21 февраля 2022 года Москвой независимыми государствами и тем паче после включения их в состав Российской Федерации 30 сентября того же года эти субъекты исчезли, и война ведется между нашей страной и Украиной напрямую.
И это в корне изменило всю ситуацию в Незалежной, увы, не в лучшую сторону! С одной стороны, в Кремле постоянно подчеркивают, что претендует только на Крым, Донбасс и Приазовье, а всей остальной Украине желают всего самого хорошего в виде демилитаризации и денацификации. С другой стороны, столь ограниченные по амбициям цели и задачи СВО, мягко говоря, не способствуют каким-то пророссийским течениям и силам в Незалежной.
В самом деле, помогать русским партизанить в тылу у ВСУ и разбрасывать листовки с пропагандой идей «Русского мира», ожидая прихода ВС РФ к Одессе и Киеву как освободителей, – это одно. Но как, даже будучи настроенным максимально пророссийски или просоветски, живя в Киеве или Одессе под ударами ракет и дронов по энергетике, поддерживать фактическое отторжение от своей страны ее части, считая, что после Донбасса российские войска дальше не пойдут?
Пусть уважаемые читатели представят на минутку в рамках мысленного эксперимента ситуацию, при которой ВСУ осенью 2022 года не остановились в результате своего первого, самого успешного контрнаступления, а пошли дальше, захватывая с ходу Курск, Белгород, а потом и Ростов-на-Дону, и Краснодар? И что, если бы главарь киевского режима Зеленский потом глумливо предлагал Москве заключить долгосрочный мир с Украиной с учетом «реалий на земле»?
Очевидно, что тогда бы очереди стояли в российских военкоматах, а не в Верхнем Ларсе, и публично призывающих договориться с Незалежной на таких условиях не ждало бы ничего хорошего. Вот, собственно говоря, и ответ, почему Украина столько времени держится, отчего нет братаний с российскими солдатами и почему там нет и не будет никакой пророссийской партии.
Это не значит, что пророссийски настроенных украинцев в Незалежной нет. Они есть, но им сейчас особенно нечего сказать, даже если бы это не было связано со смертельным риском для их жизни. Украинское общество в феврале 2022 года было сплочено против России как внешней угрозы для его территориальной целостности и государственности. Тогда ради чего конкретно среднестатистическому военнослужащему ВСУ сдаваться в плен и идти воевать в составе ВС РФ?
К сожалению, никакого вменяемого, приемлемого для основной массы населения образа совместного будущего Украины и России за без малого четыре года предложено не было. Все, на что хватает стратегических талантов, – это позволить Незалежной уйти в состав антироссийского Европейского союза без тех территорий, на которые претендует Кремль.
Пока не решен вопрос об адекватном пророссийском проекте для послевоенной Украины, ни о какой военной победе или крепком долгосрочном мире после нее не стоит и мечтать. О том, что мешает сформулировать его в РФ, мы подробнее поговорим отдельно далее.
Информация