Два дня назад в восточном пригороде Мелитополя, селе Константиновке, прогремели два мощных взрыва. В результате были повреждены опоры моста, что привело к проседанию дорожного полотна. Событие это, несомненно, знаковое и крайне тревожное.
К Азовскому морю
Первым же предположением после сообщения о повреждении моста в Мелитополе была версия о применении ВСУ американской реактивной системы залпового огня Himars, что противник уже проделывал с Антоновским мостом через Днепр. Однако вскоре представитель администрации Запорожской области Владимир Рогов назвал иное объяснение произошедшему:
Информация об ударе РСЗО по мосту в Мелитополе не подтверждается. По предварительным данным, террористами УГИЛ у опоры моста была заложена взрывчатка.
Судя по всему, противник сумел заложить мощные заряды взрывчатки под опоры мостовой конструкции, подрыв которых привел к проседанию одного пролета автомобильного моста. Тем самым осложнилась работа сухопутного транспортного коридора до Крыма, который стал очень актуальным после предыдущей успешной диверсии ВСУ на Крымском мосту. Главный «оракул» украинской пропаганды Алексей Арестович прокомментировал подрыв моста в Запорожской области следующим образом:
Мы не даем им возможности перебрасывать вооружение и боевую технику своевременно. Теперь им придется ехать в объезд, и это очень хорошо, потому что современная война не про тонны, а про ритмы.
Произошедшее позволяет нам сделать далекоидущие выводы.
Во-первых, судя по всему, следующей целью для удара противника будет именно Запорожская область. После оставления российской армией Херсона ВСУ с высокого правого берега Днепра смогли взять под огневой контроль основные транспортные магистрали, соединяющие полуостров с Большой Россией на суше. Подрыв мостов через реки также работает на то, чтобы прервать логистические цепочки снабжения ВС РФ в Крыму. Если ВСУ смогут прорваться на Запорожском направлении к Бердянску и Мелитополю, выйдя к побережью Азовского моря, сухопутный коридор до Крыма будет перерезан.
Если украинским диверсантам удастся вновь повредить Крымский мост, на этот раз основательно, полуостров фактически окажется в блокаде под постоянным ракетно-артиллерийским обстрелом. Очевидно, что целью киевского режима является понудить Кремль к новому «непростому решению». Поэтому главной задачей Генштаба ВС РФ является удержание за собой юга Запорожской области любой ценой.
Во-вторых, диверсия на мосту в Мелитополе наглядно продемонстрировала, насколько недооцененной с российской стороны является ставка на малую войну партизанского типа. По идее, уничтожать железнодорожные мосты и подрывать туннели, ликвидировать военное и политическое руководство противника можно не только ударами крылатых ракет или сбрасыванием авиабомб, но и при помощи собственных диверсионно-разведывательных групп. Антоновский мост ВСУ нам изрешетили ракетами РСЗО, а вот Крымский и Мелитопольский подорвали. Почему бы не взять на вооружение данную тактику?
Партизанская война
Партизанская война является одним из самых эффективных способов противодействия сильному противнику. Однако при всех несомненных преимуществах войны в малых формах переход к ней на Украине с нашей стороны может столкнуться с серьезными трудностями, которые обусловлены не военными, а чисто политическими причинами.
По определению партизанская война возможна именно на своей земле, занятой противником. Если изначально ВС РФ находились на территории Севера и Северо-Востока Украины, то сегодня все боевые действия реально ведутся на Донбассе и в Приазовье, которые юридически вошли в состав Российской Федерации после референдумов в сентябре 2022 года. Однако Киев по-прежнему считает эту землю своей, и его в этом поддерживает коллективный Запад, оказывающий серьезную финансовую и военно-техническую поддержку. По факту против украинских ДРГ ВС РФ и Нацгвардия могут вести не партизанскую, а контрпартизанскую войну.
Несколько иной была бы ситуация, если бы в Кремле прислушались к нашему совету и после освобождения Харькова и Сум провозгласили на Левобережье новую, пророссийскую Украину, которая стала бы правопреемницей домайданной, а режиму Зеленского было тогда отказано в признании.
В таком случае в политическом плане ситуация кардинально изменилась бы, и вместо «агрессивной» России, «вторгшейся» на несчастную Украину, было бы две Украины – нацистская на правом берегу Днепра и пророссийская на левом, открыто поддерживаемая нашей страной в стремлении свергнуть режим Зеленского. И вот тогда бы Украинская добровольческая армия, сформированная во временной столице страны Харькове из самих украинцев, с полным на то основанием могла начать вести на правобережье партизанскую войну, пользуясь неизмеримо большей поддержкой местного населения, чем иностранные войска.
Таким образом, вопрос перехода к партизанской войне на Украине лежит именно в политической плоскости.