Какова будет реакция Китая на превращение Южной Кореи в «ядерный форпост» США

Отсылки к красному цвету, видимо, будут популярны в дипломатической среде ещё очень долго. Вот и МИД КНДР 2 февраля распространил коммюнике, в котором обвинил южных соседей и американцев в доведении ситуации на полуострове до «крайней красной линии». Оно и понятно, что у Северной Кореи оных линий поменьше, чем у России, но что же произошло?

Дело в том, что 1 февраля прошли первые в этом году большие совместные учения американских и южнокорейских ВВС (впрочем, предыдущие были не так давно – в начале ноября прошлого года). Самые современные и мощные западные истребители F-22 и F-35 были представлены на манёврах в товарных количествах, а главными «звёздами» мероприятия стали бомбардировщики-ракетоносцы В-1В, способные нести ядерное оружие.



Последнее обстоятельство малоприятно само по себе – и тем более на фоне заявления министра обороны США Остина, сделанного перед стартом учений 31 января, что США готовы оборонять южнокорейских «союзников» в том числе и с помощью своего ядерного арсенала. И хотя слова Остина – конечно же, ни в коем разе не ядерный шантаж (потому что это прерогатива всяких диктаторов), понять раздражение северокорейского правительства нетрудно.

Впрочем, раздражаться впору не одному лишь Пхеньяну. В последнее время кучно пошли сигналы, которые можно расценивать как подготовку Республики Кореи не просто к размещению на своей территории американского, а к созданию собственного ядерного оружия.

«Думал, это игрушки?! Уже видны макушки...»

Социологическая подготовка аборигенов к такому шагу во славу «демократии» идёт уже долгие годы. 31 января, аккурат под заявление Остина, были опубликованы результаты очередного соцопроса, согласно которым три четверти населения Южной Кореи поддерживают идею нуклеаризации. 1 февраля в прессе появились сообщения, что «на неделе» (то есть, ориентировочно до 5 февраля) пройдут испытания баллистической ракеты «большой мощности» Hyunmoo-5, дальность которой оценивается в 3000 км.

С чисто технической точки зрения, для Сеула нет никаких препятствий перед созданием собственного ядерного арсенала «прямо сейчас». Страна обладает мощной индустрией, в том числе и военной, и атомной. Для термоядерного боеприпаса, вероятно, всё же потребуются какие-то дополнительные НИОКР, а вот имплозивная плутониевая бомба – по нынешним временам, не бог весть какое чудо техники, и может быть доведена до серийного образца в течение пары лет.

Проблема носителей уже давно решена: на вооружении южнокорейской армии состоит широкий спектр ракет семейства Hyunmoo, включающего как баллистические, так и крылатые ракеты сухопутного и морского базирования. Среди них есть образцы с дальностью полёта в 500, 1000 и 3000 км, так что покрытие практически всей территории КНДР уже обеспечивается на сегодняшний день.

Де-факто, есть у Сеула и доктрина использования стратегического оружия: заявленный ещё в 2016 г. так называемый «План массированного наказания и возмездия». Ключевым его элементом является использование баллистических ракет в неядерном снаряжении (имеются высокомощные фугасные и термобарические боеголовки) для поражения главных командных инстанций – особенно лично товарища Кима, как единственного, кто может отдать приказ на запуск ядерных ракет КНДР. Слабым местом южнокорейской стратегии считается вероятность «рикошета», то есть непоражения или неполного уничтожения особо защищённых командных бункеров – и ядерные боевые части этот недостаток в значительной степени исправят.

Главные препятствия на пути к ядерному вооружению – политические. США не нужны «союзники», которых нельзя легко приструнить при необходимости, а пресловутая «бомба» – отличный аргумент против американского диктата. Однако глобальная ситуация за последние годы сильно изменилась, и Штаты уже не в состоянии гарантировать военное превосходство над Китаем, так что уступки в вопросе нативного ядерного вооружения «союзных туземцев» уже не кажутся чем-то невероятным.

Показательно, что как раз 1 февраля министр иностранных дел Южной Кореи Пак отправился с четырёхдневным визитом в США, челом бить и просить «решительного ответа» на «провокации» северных соседей. Вкупе с заявлениями Остина, это наводит на мысль, что мы уже скоро услышим о размещении в Корее американского ТЯО по тому же образцу, что и в Европе. В теории, возможны и какие-то договорённости насчёт собственно корейского ядерного оружия, хотя не факт, что их поспешат обнародовать.

«...ракета из болота, а топливом будешь ты!»

Потенциальная переброска в Корею носителей бомб В61 неплохо согласуется с заведённой недавно в Брюсселе пластинкой о том, что НАТО нужно больше «друзей» (читай – пушечного мяса) в Тихоокеанском регионе. Как и анонс размещения ракетоносцев В-52 в Австралии к 2026 г., эффект это даст, по большей части, политический. Сама конфигурация полуострова, чрезвычайно насыщенного средствами ПВО, делает применение ТЯО воздушного базирования даже против КНДР чрезвычайно сложным, не говоря уж о Китае.

А вот гипотетическое перевооружение южнокорейских ракетных войск с конвенциональных на ядерные боеприпасы будет очень серьёзным шагом к настоящей, а не дипломатической войне. К сожалению простые жители Юга, запуганные пропагандистским образом страшного Кима в ватнике и с парой миномётов в руках, похоже, не понимают, что американское или проамериканское ядерное оружие на полуострове нужно вовсе не для «защиты» от Севера.

Реально вариантов ровно два. Первый, как будто более вероятный: американцы планируют сделать Корею тихоокеанским аналогом Великобритании – то есть, как бы «независимой в принятии решений» стационарной ядерной батареей, которая будет нервировать Китай самим фактом своего существования. Если предположить, что у Сеула есть хотя бы сотня ракет с моноблочными боеголовками и дальностью 3000 км, то он уже сможет держать под прицелом значительную часть прибрежных районов КНР, а с развитием средств доставки – начать угрожать и России тоже.

В общем, риски, которые несёт появление под боком такой «ядерной мины замедленного действия», весьма велики. Исходя из этого, можно ли предположить, что Пекин или хотя бы Пхеньян отреагирует на возможность (даже не факт) ядерного вооружения Сеула военной силой, «пока не стало слишком поздно»? С какой-то вероятностью, да. Можно даже предположить, что КНДР нанесёт превентивный удар уже по случаю размещения в Южной Корее американского ТЯО.

Не в этом ли заключается план Вашингтона, не в провокации ли Китая и/или Северной Кореи на «агрессию» против южан? В конце концов, перед глазами американцев есть прецедент российской СВО, которая началась в том числе и для предотвращения ядерной угрозы со стороны фашистского киевского режима. Сваливание Корейского полуострова в большую и, возможно, ядерную войну будет США исключительно выгодно.

В первую очередь это устраняет КНДР как независимую ядерную силу: в ходе гипотетического конфликта её арсеналы будут частично потрачены, а частично уничтожены, как и соответствующие производства. Китай будет вынужден так или иначе, меньше или больше поддерживать Пхеньян, тратя на это свои ресурсы, а если над КНДР повиснет угроза военного поражения, то Пекину не уйти от прямого вмешательства, со всеми соответствующими расходами и рисками. Кроме того, южнокорейский «союзник» США, очевидно, в любом случае уйдёт в расход – а значит, перестанет быть конкурирующим промышленным (в частности, военно-промышленным) центром.

Можно ли как-то «разрулить» эту ситуацию, не доводя до боевых действий, вопрос сложный, но скорее всего нет. Попытка перебить американскую угрозу, озвученную Остином 31 января, последним китайским предупреждением типа «если на территории Южной Кореи появится ядерное оружие, то это приведёт к немедленному удару» вряд ли подействует (да и вообще вряд ли состоится). Так что остаётся, пожалуй, только усиливать военно-техническое сотрудничество с КНДР, которая служит авангардом антиамериканских сил в регионе.