Запад обновляет свои ядерные арсеналы, размещая их в разных точках планеты

За прошедшие четырнадцать месяцев обмен ядерными ударами по переписке стал делом почти привычным. После октября прошлого года, когда с небольшим зазором по времени Россия проводила учения СЯС, а Штаты – манёвры с тактическим ядерным оружием в Европе, у мировой общественности пошла «обратка»: предупреждения о риске ядерной войны перестали восприниматься всерьёз.

Даже действительно большие события в этой сфере, такие как передача российского ТЯО Белоруссии или испытания северокорейского подводного ядерного дрона, вызывают разве что локальное беспокойство. Но речь именно о реакции коллективного обывателя, ныне больше озабоченного своими экономическими и социальными проблемами, чем какой-то там ядерной угрозой.



А вот ответственные лица, напротив, бдительности не теряют. Собственно, и нуклеаризация Белоруссии, и многочисленные испытания носителей ЯО в КНДР и есть проявления этой самой бдительности. Западная пропаганда, естественно, визжит об «угрожающем бряцании оружием массового поражения», оставляя за кадром тот факт, что «демократии» и сами не выпускают из рук ядерную дубинку. Кто кому угрожает в этой ситуации, это ещё вопрос.

Кимчи по-хиросимски

На сегодняшний день, более напряжённым является тихоокеанское направление ядерного противостояния, эпицентром же истерии является Южная Корея. С начала этого года Сеул практически без остановки тараторит о своих планах насчёт ядерного вооружения, и вот уже видны первые подвижки. Как и предполагалось ранее, нуклеаризация Южной Кореи начинается с размещения там американского ЯО, но оказалось, что речь идёт не о тактическом, а сразу о стратегическом оружии.

26 апреля в Вашингтоне Байден и президент Республики Кореи Юн подписали соответствующую совместную декларацию. Практически сразу же было объявлено, что впервые за долгие годы Южную Корею посетит американская ПЛАРБ, правда, без уточнений, какая именно и когда. О базировании ядерных бомбардировщиков пока не сообщалось, но фактически они постоянно кружат на траверзе Корейского полуострова, да и в тексте декларации указывается, что США будут размещать своё ЯО «рутинно и постоянно», так что до В-52 и F-35 очередь ещё дойдёт.

Естественно, всё это преподносится как «парирование северокорейской угрозы»: в частности, Байден ещё раз повторил (с оговорочками) уже звучавший тезис, что попытка ядерного нападения на южных соседей станет-де «последней ошибкой» Пхеньяна. Что же касается Сеула, то он в рамках договора получит «широкое право голоса» в вопросе выбора целей для встречно-ответного ядерного удара по территории КНДР.

Вот этот последний момент особенно характерен. Ряд американских изданий, отталкиваясь от сделанного 25 апреля заявления бывшего советника Трампа по национальной безопасности Болтона, утверждает, что «право голоса» – это якобы цена, которую американцы «заплатили» южнокорейцам за отказ от планов на разработку собственного ядерного оружия. Действительно, кто-нибудь наивный может подумать, будто Пентагон чуть ли не делегирует южнокорейским коллегам по опасному бизнесу возможность ткнуть пальцем в «красную кнопку», по сигналу которой американские ракеты и бомбы полетят в нужную Сеулу сторону. На деле же, вашингтонский «оборотень в погонах» подбрасывает в карман южнокорейскому дурачку «грязный» пистолет.

Конечно же, стратегический план «обезглавливающего» удара по КНДР у южан есть: пока что он опирается на их собственные арсеналы высокоточного ракетного оружия, и сопряжение его с ядерным арсеналом напрашивается само собой. Но выдавать желаемое (в высоких кабинетах Сеула) за действительное всё же не стоит: американцы не бросятся кого-то бомбить просто потому что «союзник» попросит их об этом, даже если просьба будет очень настоятельной. Кроме того, в случае реального ядерного удара КНДР по Южной Корее у властей последней вообще вряд ли останется техническая возможность связаться с Вашингтоном для каких-либо «консультаций».

Это, однако, не значит, что США не готовятся к реальному применению ядерного оружия против (в первую очередь, но не только) КНДР. 19 апреля состоялся успешный учебный пуск МБР Minuteman III, поразившей цель в районе атолла Кваджилейн. На 2 мая Пентагоном заявлены «испытания ракетной техники» в Тихом океане рядом с Гавайями: предполагается, что будут проводиться очередные стрельбы гиперзвуковой ракетой AGM-183 ARRW с бомбардировщика В-52.

Кроме того, в докладе по бюджету американского Минэнергетики на 2023 г. указана особая статья расходов: возобновление производства плутониевых сердечников для термоядерных боеприпасов. Последние партии полностью новой ядерной взрывчатки американская промышленность выдала ещё в 1989 г., а нынешние планы предусматривают выход на уровень восьмидесяти сердечников в год.

Впрочем, тут дело не во вновь принятых «обязательствах» перед южнокорейскими союзниками. Пхеньян постоянно заявляет, что в случае агрессии против КНДР северокорейский «мирный атом» полетит сразу по «цитадели демократии», и в Вашингтоне эту угрозу воспринимают вполне серьёзно.

Между тем в последнее время в американском официозе звучат тревожные реплики, что ВМС и ВВС Штатов, включая ядерные компоненты, на деле не очень-то боеспособны: техническое состояние флотов и авиапарков оставляет желать много лучшего. Прошедшие в марте испытания всё той же ARRW прошли неудачно, так что сроки её поступления на вооружение сдвигаются вправо на неизвестную величину. Всё это и заставило американцев начать инвентаризацию классических средств доставки ЯО.

Багетный эквивалент

Тем временем аналогичные телодвижения заметны и в Европе. 26 апреля на Канарские острова пришло французское контрольно-измерительное судно Monge, предназначенное для наблюдений за испытаниями ракетного оружия. Из этого прессой делается предположение, что вскоре французский флот проведёт натурный пуск межконтинентальной БРПЛ М51, которая является главным калибром стратегических подлодок типа Triomphant. А ещё в конце марта в сеть попали снимки истребителя Rafale-M французских ВМС (это важно) с подвешенной тактической ядерной ракетой ASMP-A (на фото).

Очевидно, Макрон тоже решил напомнить, что у Парижа тоже есть ядерная дубинка – но интереснее всего не сам месседж, а его адресат: кажется очевидным, что предупреждение будет направлено в адрес России, но всё не так однозначно. Дело в том, что увеличение арсенала российского ТЯО в Белоруссии Франции, по большому счёту, никак не касается, слишком далеко она от этого «балкона». Манёвры стратегических ядерных сил РФ тоже не меняют обстановку на европейском ТВД принципиально: ими он в любом случае простреливается навылет. Французский обыватель самого Макрона считает гораздо большей проблемой, чем «русскую угрозу», так что внутриполитического смысла в бряцании ядерным оружием немного.

С другой стороны, американцы изо всех сил стараются втянуть Европу в конфронтацию с Китаем, уже не только политико-экономическую по линии ЕС, но и военную по линии НАТО. Макрон же, как мы помним, недавно попытался сыграть в де Голля и навести с Пекином мосты – это так не понравилось Вашингтону, что сам Байден позвонил в Елисейский дворец с разносом.

Так что выходит довольно любопытная «вилка»: либо предстоящие стрельбы будут использованы для давления на Пекин в ключе «у европейских союзников Тайваня есть, чем его защитить» (в частности, французская морская авиация имеет некоторый опыт работы с американских авианосцев), либо наоборот – это такая попытка продемонстрировать дяде Сэму «суверенитет» Парижа. Учитывая, что во внешней политике Макрона мотает из стороны в сторону, исключить нельзя ни один из этих вариантов – и обоим потенциальным реципиентам такой «сигнал» очень не понравится.

В общем и целом, очевидно, что американцы довольно энергично взялись за размещение на глобусе мелких (по количеству носителей, но не значению) ядерных форпостов. Есть мнение, что размещение американского ЯО в Корее вовсе не отменяет планов Сеула на получение своей собственной бомбы. Австралия заинтересовалась покупкой новейших американских бомбардировщиков В-21 Raider, которые также могут быть носителями ядерного оружия. Всё это создаёт реальные риски если не всеобщего, то по крайней мере «локальных» ядерных конфликтов.