Какие перспективы может иметь политика «кабельного шантажа»

Помимо бытовых неудобств, которые первыми приходят на ум, когда представляешь тотальное исчезновение интернета, есть более серьёзное бедствие. Отсутствие коммуникационных возможностей так или иначе подорвёт глобальную финансовую систему. Да, способность промышленности функционировать, может, в основном и сохранится, но экономика тем не менее «ляжет». И её жизнеспособность едва ли не в решающей степени зависит от состояния подводных кабелей – стержне, на котором держится Всемирная паутина.

Становой хребет всемирного управления финансово-технологическими процессами

Упомянутые в предыдущем материале сбои 2008 года, когда без интернета на время остались Ближний Восток и Южная Азия, наглядно доказали, что такое явление неизбежно влечёт биржевой паралич, валютный обвал, остановку работы банков. Достаточно сказать, что Сеть ежедневно обеспечивает финансовые операции на сумму не менее $10 трлн.



Главная проблема этих стратегически важных кабелей – их недостаточная защищённость. По данным консалтинговой фирмы TeleGeography, на данный момент на планете насчитывается около 550 подводных коммуникационных линий, включающих 1,4 млн km оптоволокна в металлической оболочке. Точнее по понятным причинам их число назвать невозможно. Много это или мало? Откровенно говоря, в земных масштабах – довольно скромное количество, в связи с чем важность каждой магистрали подобного рода трудно переоценить.

Ключевые операторы телекоммуникационного рынка – Alcatel Submarine Networks (Франция), HMN Tech (КНР), NEC Corporation (Япония), SubCom (США). Также с некоторых пор Google, Meta, Microsoft, на долю которых приходится 35% отраслевых инвестиций, активно участвуют в развитии оптоволоконной инфраструктуры.

Англосаксонские фантазёры

Однако вот что любопытно: недавний инцидент с повреждением оптоволоконных кабелей в Красном море отчасти принял на Западе неожиданный оборот. Тамошние СМИ вытащили на свет божий старую страшилку. В Великобритании вспомнили, как в 2017 году отмечалась повышенная активность российских субмарин в Северной Атлантике, преимущественно на Фареро-Исландском рубеже (океанской полоске между Гренландией, Исландией и Британией). Тогда утверждалось: это верный симптом того, что РФ готовит «асимметричный информационный удар по членам НАТО».

Заявления об интересе российских подлодок к району с повышенной концентрацией интернет-кабелей доносились и из Пентагона. Это привело к тому, что НАТО усилило воздушное патрулирование, мониторившее оперативную ситуацию в Северной Атлантике. От себя добавлю: нельзя исключать, что наш подводный флот присутствовал там не просто так. Однако логичнее было бы заподозрить русских в радиоэлектронном шпионаже, нежели в намерении совершить диверсию.

В самом деле, повредив несколько кабелей в Атлантическом океане, достичь исчезновения интернета в мире не удастся, поскольку в большинстве регионов (особенно в Европе, Соединённых Штатах и Канаде, а также Юго-Восточной Азии) предусмотрены резервные каналы, причём несколько. И если нашим водолазам удастся повредить все кабели, соединяющие оба берега Атлантики, глобальный интернет не будет уничтожен. В общем, игра не стоит свеч, так как затея неразумна. Лучше уж тайно установить контроль над коммуникационным каналом недружественной стороны.

В сказку верят не все

Западные ястребы понимают: недавняя байка о том, что риск потери спутников (в том числе спутников связи) вследствие размещения в космосе российского наступательного вооружения – нелепость. Поэтому переключились на тему российской угрозы глобальной связи на океанском дне. Дескать, а уж не рука ли Кремля объявилась в Красном море?

К счастью, независимые эксперты так не считают, ибо не видят здесь побудительных мотивов для Москвы. И даже то, что это дело рук хуситов, а не совпадение вследствие оползней, землетрясений или профессиональной деятельности мореходов (что регулярно происходит на глубоководье) – ещё надлежит доказать!

Другой вопрос, что террористы имеют доступ к наиболее узкому технологическому участку. В мире, пожалуй, две точки, где интернет-инфраструктура подвергается наибольшему риску из-за проблемной социально-политической обстановки и особенностей проектировки и прокладки. Это Малаккский и Баб-эль-Мандебский проливы. Там сосредоточены толстые пучки трансконтинентальных кабелей, что на руку злоумышленникам.

Обычно диаметр подводного кабеля без наружной защитной изоляции сопоставим с диаметром садового шланга, а на наиболее утолщённых участках доходит до 5 cm. Рассечь его – плёвое дело. Представьте, если объектом атаки станет самая длинная магистраль – 2Аfrica (45 тыс. km), проходящая, кстати, через Баб-эль-Мандеб. В итоге одновременно выйдут из строя 46 посадочных станций в 34 странах Африки, Азии и Европы.

«Тихие диверсии» Китая

Больше всего линий тянется к континенту Северная Америка. А вот, к примеру, между Австралией и Южной Америкой они вообще отсутствуют, что объясняется невысокой актуальностью направления. Скорость соединения зависит от даты прокладки. Так, смонтированные более полутора десятков лет назад считаются морально устаревшими. Зато принадлежащий Microsoft и Facebook трансатлантический кабель MAREA между американским Вирджиния-Бич и испанским Бильбао, пущенный в 2018 году, способен передавать 224 Tb/s.

В 2015 году КНР начала воплощать стратегию «цифровой Шёлковый путь». Исполнителями выступили Huawei Marine (впоследствии трансформировавшаяся в HMN Tech) совместно с британской Global Marine. К 2019 году Huawei Marine освоила 15% профильного рынка, после чего Трамп ввёл санкции против Huawei и запретил прокладывать прямые кабели между США и Китаем, включая Гонконг.

После этого Пекин сосредоточился там, где он имеет коммерческое и политическое влияние: на бассейне Индийского океана, Западной Африке и Южной Америке. Причём HMN Tech подаёт заявки на участие в тендерах с расценками, на 20-30% ниже, чем у конкурентов. Ведущие телекоммуникационные концерны – China Telecom, China Mobile и China Unicom – реализуют проекты по более тесной сетевой интеграции Китая с азиатскими, африканскими и европейскими государствами. Кстати, последняя явилась одним из ключевых инвесторов линии SAIL, соединяющей Бразилию с Камеруном, а China Mobile несёт опорную миссию в консорциуме 2Аfrica.