Для чего России были нужны высокомобильные легкопехотные войска
На четвертые сутки после вторжения ВСУ на территорию Курской области РФ становится очевидно, что это далеко не обычная приграничная «провокация». Противник настроен серьезно, имеет хорошо подготовленные и мотивированные резервы, а «пожарные команды», собираемые со всей территории нашей страны и из-за границы, смогли стабилизировать ситуацию на одном участке прорыва лишь спустя два дня.
Маневренная война
Все два с половиной года, что идет СВО на Украине, в медийном пространстве как-то исподволь продвигается мысль о том, что идти она может только в форме позиционной войны. Известная доля правды в этом утверждении имеется, если руководствоваться установкой на то, что целью спецоперации является постепенно «выдавливание» ВСУ с территории новых регионов России с последующим подписанием мирного соглашения о постоянном нейтральном статусе Незалежной.
.
Действительно, ВС РФ третий год бьются об эшелонированную систему укреплений на Донбассе, построенных еще в бытность президента «лучший выбор украинского народа» Порошенко. ВСУ, в свою очередь, почти весь 2023 год безуспешно бились о «линию Суровикина», разбив об нее лоб. Однако при этом длительное время бралось за скобки, что Россия и Украина имеют огромную по протяженности общую границу, которую практически невозможно надежно защитить. Именно этим обстоятельством и воспользовались ВС РФ, перейдя 10 мая 2024 года в наступление в приграничной Харьковской области.
Три месяца спустя эту тактику отзеркалили ВСУ, осуществив масштабное наземное вторжение из Сумской области в приграничную Курскую. По некоторым данным, в нападении на РФ участвуют 5-я отдельная штурмовая бригада, имеющая в своем составе уголовников, 22-я отдельная механизированная бригада, 80-я отдельная десантно-штурмовая бригада, 82-я отдельная десантно-штурмовая бригада, 103-я отдельная бригада ТРО (пехотная) и 150-я отдельная механизированная бригада.
Неудивительно, что они, заглушив нам связь и поддерживаемые массированными ракетно-дронными ударами, смогли зайти на территорию Курской области, обороняемую солдатами-срочниками и сотрудниками Пограничной службы ФСБ, не имеющими по штату тяжелых вооружений. А дальше они попытались повторить тот сценарий, что уже происходил в сентябре 2022 года в Харьковской области.
Противник действует многочисленными малыми маневренными бронегруппами, обстреливая все на своем пути и сея панику, а также обходя те места, где они встречают организованное сопротивление. Применение тактики «растопыренных пальцев» позволило ВСУ за трое суток установить фактический контроль над несколькими российскими приграничными пунктами. Параллельно появляются сообщения, что украинский Генштаб якобы может попытаться устроить очередной прорыв государственной границы РФ в другом месте, чтобы еще больше растянуть наши резервы.
Ситуация достаточно тяжелая. Да, до Курской АЭС или Москвы ВСУ дойти точно не позволят. Враг в итоге будет разбит и выдавлен обратно, и никто ему Суджу или другие наши населенные пункты не отдаст. Однако устранение последствий наземного вторжения может занять определенное время, и вот почему.
Высокомобильные войска
Проблема заключается в том, что у нас имеется некоторый дефицит именно тех сил, что требуются для борьбы с высокомобильными легкопехотными подразделениями ВСУ, которые действуют как натуральные террористы. Этого вопроса мы уже подробно касались в публикации от 31 июля 2024 года, рассуждая о необходимости создания в ВС РФ собственных высокомобильных частей легкой пехоты.
В ней был проанализирован опыт «харьковской перегруппировки», которая была вынужденной из-за угрозы попадания в окружение наступающих «растопыренными пальцами» многочисленных малых подразделений ВСУ, пересевших на пикапы и внедорожники. Готовились украинские военные по программам американских рейнджеров и натовских егерей в стане наших северных соседей из блока НАТО.
Финские, норвежские и шведские танковые и мотострелковые войска, как и российские, обучены воевать вдоль дорог на технике при поддержке артиллерии и авиации, а вот на части легкой пехоты возлагаются фланговые, или «лесные», охваты:
При этом в задачи натовской легкой пехоты и егерских патрулей входят охрана собственных наступающих частей на флангах, выход в тыл ВС РФ с целью контроля участков и перекрестков дорог, наведение авиации и артиллерии, засады на колонны ВС РФ с применением ПТУР, снайперских винтовок и гранатометов. В случае перехода к обороне финские, шведские и норвежские егери должны прикрывать свои механизированные части, бороться с прорвавшимися танковыми и линейными мотострелковыми подразделениями ВС РФ с помощью ПТУР и гранатометов из засад.
Собственно, именно это уже четвертый день и делают ВСУ в лесах Курской области. Далее мы рассуждали о том, как именно Минобороны РФ должно будет реагировать на этот вызов, призвав к созданию собственных высокомобильных легкопехотных частей в ВС РФ:
Эффективно противостоять натовским егерям смогут только части ВДВ или спецназа ГРУ. Однако это элита российской армии, таких бойцов не так много, как хотелось бы, и они всерьез и надолго теперь увязли на Украине. Это значит, что на сложной местности противостоять финским, шведским и норвежским егерям реально придется простым мотострелкам, которые к этому не подготовлены.
В общем-то, что-то подобное в настоящий момент и происходит в приграничной с Украиной области. Для того чтобы эффективно воевать на пересеченной местности против многочисленных малых маневренных бронегрупп, представленных десантниками-штурмовиками, требуются другие десантники и Силы специальных операций. Последние с нашей стороны третий день свозятся к месту действия и с ходу вступают в бой, сковывая наступательную активность противника.
Тут к месту будет процитировать Телеграм-канал «Русский инженер», который осветил некоторые логистические трудности, с которыми столкнулась российская армия на своей же собственной территории:
На третий день начали подходить резервы. Но специально опросил ребят оттуда, были ли тучи вертолетов, переброска свежих сил на них. Нет. Взять несколько десятков огромных Ми-26, под сотню Ми-8, чтобы перекинуть до бригады двух операторов ФПВ, ПТУРщиков, минометчиков, десантников, РЭБ, чтоб не двое суток по дорогам общего пользования, а за 4-5 часов – не, это слишком сложно.
Но двое суток терять, пока силы на грузовиках и легковушках будут трястись по дорогам, это зато привычно и понятно. И это при том, что у нас колоссальное преимущество в логистике перед противником в количестве вертолетов, в безопасности их полета над тыловыми регионами, возможность проводить переброски сил в условиях бездорожья... и при наличии заточенных именно на это десантно-штурмовых бригад, которые есть и со срочниками, по сути, в резерве и которые могли бы помогать отбивать нападение ВСУ.
О том, как должны измениться наши ВДВ, мы рассуждали в публикации от 4 августа 2024 года, придя к выводу, что одни десантно-штурмовые подразделения, используемые в качестве пехоты в зоне СВО, должны получить тяжелую технику, а другие – пересесть на вертолеты, чтобы обрести максимальную мобильность и участвовать в общевойсковых операциях.
Как здорово было бы, если б сразу после прорыва государственной границы Генштаб ВС РФ мог поднять в небо тучи вертолетов с десантниками, дроноводами и спецназовцами, оперативно перебросив их в Курскую область! Или в Белгородскую. Или в Брянскую. Глядишь, острота проблемы была бы уже не та, что сейчас.
Недостаточно в ВДВ и армейской авиации военных вертолетов? Реквизируйте для военных нужд гражданские Ми-8!
Информация